ОРУЖИЕ ПОБЕДЫ: ТАЛАНТ, ПРОФЕССИОНАЛИЗМ, ТРУДОВОЙ ПОДВИГ И ГЕРОИЗМ
Каждый из народов, населявших многонациональный Советский Союз, гордится своими представителями, внесшими особый вклад в Победу в Великой Отечественной войне. Теми, кто в кровопролитных боях в рядах Красной Армии и партизанских отрядах проявили героизм и теми, кто создавал боевую технику и оружие, кто организовывал и руководил военными предприятиями и оборонными отраслями перед войной и в годы войны. Также и еврейский народ, чтит и помнит героев своего народа. В этом многотысячном ряду особое место занимает Трижды Герой Социалистического Труда, генерал-полковник инженерной службы Борис Львович Ванников (1897-1962), окончил МВТУ им.Баумана, директор Тульского и Пермского оружейных заводов, начальник артиллерийско-танкового Управления Наркомата оборонной промышленности ,в 1939-1941гг. Народный Комиссар вооружений, во время войны зам.наркома вооружений и нарком боеприпасов, а после войны один из руководителей проекта по созданию советского ядерного и термоядерного оружия. Однако, 22 июня 1941 года Борис Львович — бывший большевик-подпольщик, член ВКП(б) с 1917 года, находился в одиночной камере тюрьмы НКВД, арестованный 7 июня как «участник военного заговора и немецкий(!) шпион». Как так получилось? Какова была истинная причина этого абсурда? В своих воспоминаниях «Записки наркома»(Знамя 1988,1-2) Б.Л.Ванников написал:: «К моменту нападения гитлеровской Германии на нашу страну Красная Армия была вооружена самой лучшей артиллерией, превосходившей по боевым и эксплуатационным качествам западноевропейскую, в том числе и германскую. Классической для того времени была 76-миллиметровая пушка, созданная Героем Социалистического Труда конструктором В.Г.Грабиным. Немцы считали эту пушку образцом для артиллерийских систем такого калибра. В танковом варианте она пробивала броню немецко-фашистских танков на значительно больших дистанциях, нежели могли это сделать их пушки в отношении наших танков.»(«Начало»глава 2).
Известно, что на заседаниях правительства, при обсуждении вопросов постановки на производство боевой техники и оружия, последнее слово было за Сталиным и оно было определяющим принимаемого постановления. Сталин следил за развитием новых образцов на отдельных этапах, непосредственно наблюдал испытания, общался с изобретателями и главными конструкторами и как бы руководил напрямую созданием новой техники. Именно Сталин, в 1935 году, поддержал позицию В.Г.Грабина по созданию специальных дивизионных пушек, хотя военные и другие конструкторы были за создание универсальных и полууниверсальных орудий, т.е. прямое участие Сталина в решении этого вопроса, как показала в дальнейшем война, было оправдано. В 1940 году В.Г.Грабину было присвоено звание Героя Социалистического Труда, а в феврале 1941 звание генерал-майора инженера, первому из всех главных конструкторов наркомата. Однако идея тяжелого танка, вооруженного 107- миллиметровой танковой пушкой, инициированная перед войной, тогдащним начальником ГАУ маршалом Г.И.Куликом и поддержанная И.В.Сталиным, не привела к созданию такого танка, хотя свою часть работы КБ под руководством В.Г.Грабина в кратчайшие сроки блестяще выполнило, не только создав такую пушку-ЗИС-6,но и поставив ее на валовое производство. В результате значительные экономические потери: в самом начале войны, когда брали в бой пушки из музеев, 800 пушек ЗИС-6 были вынуждены отправить на переплавку — танков для них не было. Кто был в этом виноват? Ведь реально координировал работу, участников создания танка,И.В.Сталин. Обратимся к воспоминаниям В.Г.Грабина по этому поводу: «На недостаток опыта мы не могли пожаловаться. Создание ряда танковых пушек дало необходимые предпосылки для дальнейшей работы в области танкового вооружения. Скоростные методы и новая организационная схема отдела должны были привести к резкому сокращению сроков работы над пушкой и освоения ее в производстве. И я не знал тактико-технических требований, которые будут предъявлены, обдумывание идеи мощного 107-миллиметрового орудия не выявило непреодолимых трудностей. Время в дороге не прошло даром, к моменту прибытия «Красной стрелы» в Москву я был готов к детальному обсуждению всех проблем, связанных с созданием пушки и с изготовлением опытного образца. Едва я вышел из вагона, как встал вопрос: к кому я должен явиться? В телефонном разговоре Сталин сказал: «Вы нам здесь очень нужны». «Нам» — кому именно? Решил пойти к Ванникову и получить у него дальнейшие указания. В наркомате Ванникова не оказалось. Секретарь сказала, что он должен скоро подъехать. И действительно, вскоре в приемной появился Борис Львович, оживленно и доброжелательно поздоровался со мной и пригласил в кабинет. — Ну, рассказывайте, Василий Гаврилович, как прошел доклад? И почему Вы так быстро вернулись из Ленинграда? Эти вопросы наркома крайне удивили меня. Они могли означать лишь одно: Ванников ничего не знает о звонке Сталина.
Странно! Как могло случиться, что вопрос о создании новой артиллерийской системы решается без участия наркома вооружения? Я рассказал о конференции в институте усовершенствования ИТР и о разговоре со Сталиным. — Я ничего об этом не знаю, — сказал Ванников. Он внимательно выслушал мои соображения о схеме новой танковой пушки, о баллистических данных, о методах работы,которые мы намерены применить, но реакция его была совершенно необычной : он незадал ни одного вопроса, не высказал ни одного предложения, — был молчалив и безучастен, Все это не могло ускользнуть от моего внимания. Закончив, я спросил, нет ли у него каких-либо дополнительных указаний и к кому мне следует обратиться. — Никаких указанпй дать пока не могу,— ответил
Ванников, — и не знаю, к кому Вам следует обратиться. На этом наш разговор закончился. Я вышел из кабинета наркома и остановился в приемной в полном недоумении. Все это было необычно и неприятно. Я и понятия не имел, чем можно было объяснить безучастность наркома и его холодность к концу этой встречи, которая началась так дружелюбно и даже сердечно.»(«В.Г.Грабин «Оружие Победы»,»Странный телефонный звонок») .4 апреля В.Г.Грабин участвовал в совещании у А.А.Жданова, в котором также участвовали представители ГАУ армии, наркомата танковой промышленности и конструкторы тяжелых танков, нарком вооружений или его представители не участвовали. Участники совещания готовили проект постановления СНК и ЦК о создании тяжелого танка с 107-мм пушкой и прекращении выпуска 76-мм и 45-мм пушек. На предварительных обсуждениях этих вопросов Б.Л.Ванников был категорически против этого, аргументируя это тем, что выпускаемые пушки по калибру соответствуют вероятным целям, а подготовка перевооружения, перед вероятной войной в ближайшее время, может привести к тому, что армия вообще будет без оружия. Б.Л.Ванников вспоминал: «…вскоре меня вызвал Сталин. Он показал подготовленное А.А.Ждановым и уже подписанное постановление в духе предложений И.Г.Кулика. Я пытался возражать, но Сталин прервал мои объяснения, заявив, что они ему известны и основаны на нежелании перестраиваться на выпуск новой продукции, а это наносит ущерб государственным интересам. — Нужно, чтобы Вы не мешали,— скалал Сталин,— а поэтому передайте директорам указание немедленно прекратить производство пушек калибра 45 и 76 миллиметров и
вывести из цехов все оборудование, которое не может быть использовано для изготовления 107-миллиметровых пушек. Эти слова означали , что вопрос решен окончательно и возврата к его обсуждению не будет.» 107-мм дивизионная пушка М-60, масса в боевом положении 4000 кг., созданная в КБ Ф.Ф.Петрова, была принята на вооружение в 1940 году, а танковую такого же калибра поручалось создать КБ В.Г.Грабина. Для сравнения, масса знаменитой дивизионной 76-мм пушки ЗИС-3, созданной в КБ В.Г.Грабина, в боевом положении -1200 кг. Дело в том, что, как вспоминал В.Г.Грабин, он задумывал 107-мм пушку для тяжелого танка типа КВ-2(боевая масса-52 т), но с более компактной башней, т.к. КВ-2 был вооружен 152-мм гаубицей, а в постановлении СНК и ЦК от 7апреля 1941 г. было принято решение создать сверхтяжелые танки массой до 100(!) тонн. В своих воспоминаниях В.Г.Грабин достаточно подробно описал ход обсуждения вопроса по созданию нового тяжелого танка с 107-мм пушкой, во время совещания 4 апреля. Тогда шел разговор о создании тяжелого танка вместо КВ-2. Почему танкисты, быстро, еще до начала войны, не разработали только новую башню, под новую 107-мм пушку ЗИС-6, размещенную на корпусе КВ-2? Получился бы отличный, для того времени, тяжелый танк с массой примерно до 46 т. Он бы уверено поражал и новые немецкие танки «Пантера» и «Тигр» на всех дистанциях боя. И, наверное, достойно прослужил бы до конца войны. Разработка сверхтяжелых танков КВ-4(объект 224) и КВ-5(объект 225) поручалась СКБ-2 Кировского завода под руководством Ж.Я.Котина. Планировалось, что образец танка КВ-4 будет готов к 15 августа 1941 г., а образец КВ-5 к 1 октября того же года. По одному источнику, опытный образец КВ-4 был изготовлен. Все источники дают однозначную оценку этим и подобным им проектам других стран: «Заметим, что все описанные выше образцы не поступали на вооружение по вполне понятным причинам: танки с такой колоссальной массой обладали низкой подвижностью и плохой проходимостью, кроме того, возникали огромные проблемы при их доставке на фронт. Проведите простой эксперимент: при поездке за город обратите внимание на дорожные знаки, показывающие предельную грузоподъемность мостов. Думаем, вам все сразу станет ясно.» (Каторин Ю.Ф.и др. Уникальная и парадоксальная военная техника.—СПб.ООО «Издательство Полигон», 2003. Стр.211) Здесь, думаю, добавить следующее. В 1931 г. в СССР началось обновление подвижного состава железных дорог. Новые грузовые платформы имели груподъемность 20 т., 50 т. и 60 т., т.е. для транспортировки гигантских танков нужны были специальные платформы, что, согласитесь, в условиях войны, было бы большой проблемой. Началась война, Кировский завод был эвакуирован в Челябинск. Война заставила сосредоточиться на улучшении серийных тяжелых танков и увеличении их выпуска. Трудно даже представить в каком положении оказались бы Красная Армия и военная промышленность, если бы гиганты КВ-4 или КВ-5 были бы приняты на вооружение. Между тем, за две недели до начала войны, 7 июня,был арестован нарком вооружения Б.Л.Ванников. Постановлением правительства и ЦК от 9 июня, новым наркомом вооружения был назначен Д.Ф.Устинов. Безусловно все это было санционированно И.В.Сталиным. Л.П.Берия, после ареста, в 1953 г., давал, в частности, такие показания на следствии: «Для меня несомненно, что в отношении Мерецкова, Ванникова и других применялись беспощадные избиения, это была настоящая мясорубка. Таким путем выбивались клеветнические показания».(Литературная газета, 1988 г. 30 апреля)».
22 июня 1941 г. гитлеровская Германия напала на СССР, началась Великая Отечественная война. Первые же донесения о наступающем противнике показали, что Б.Л.Ванников был совершенно прав в своих предположениях о вооружении сухопутных войск Вермахта: не было ни каких толстобронных танков, которыми всех пугал маршал Г.И.Кулик, реальная толщина лобовой брони танков врага была до 50 мм и вооружены они были 37-мм и 50-мм пушками. Соответственно, 45-мм противотанковые и 76-мм дивизионные пушки Красной Армии успешно поражали фашисткие танки на всех дистанциях боя, а советские танки Т-34-76, КВ-1 и КВ-2 вообще оказались для противника неожидано сильными и также поражали их с недосигаемых для противника дистанций. А вот нехватка пушек 45-мм и 76-мм сказалась в первые же дни войны, т.е. опять же Б.Л.Ванников был прав: нельзя было прекращать выпуск пушек среднего калибра. Наверное осознал вождь свою ошибку. Вот как вспоминал Б.Л.Ванников свое заключение и освобождение в «Записках наркома»: «В первых числах июня 1941 года, за две с половиной недели до начала Великой Отечественной войны, я был отстранен с поста Наркома вооружения СССР и арестован. А спустя менее месяца после нападения гитлеровской Германии на нашу страну мне в тюремную одиночку было передано указание И.В.Сталина письменно изложить свои соображения относительно мер по развитию производства вооружения в условиях начившихся военных действий. Обстановка на фронте мне была неизвестна. Не имея представление о сложившемся тогда опасном положении, я допускал, что в худшем случае у наших войск могли быть небольшие местные неудачи и что поставленный передо мной вопрос носит чисто профилактический характер. Кроме того, в моем положении можно было лишь строить догадки о том, подтвердило или опровергло начало войны те ранее принятые установки в области производства вооружения, с которыми я не соглашался. Поэтому оставалось исходить из того, что они, возможно, не оказались грубыми ощибками, какими я их считал. Конечно, составленную мною при таких обстоятельствах записку нельзя считать полноценной. Она могла быть значительно лучше, если бы я располагал нужной информацией. Так или иначе, записка, над которой я работал несколько дней, была передана И.В.Сталину. Я увидел ее у него в руках, когда меня привезли к нему прямо из тюрьмы. Многие места оказались подчеркнутыми красным карандашом, и это показало мне, что записка была внимательно прочитана. В присутствии В.М.Молотова и Г.М.Маленкова, Сталин сказал мне:— Ваша записка— прекрасный документ для работы наркомата вооружения. Мы передадим ее для руководства наркому вооружения. В ходе дальнейшей беседы он заметил: — Вы во многом были правы. Мы ошиблись… А подлецы Вас оклеветали…». Сразу же в кабинете Сталина, Б.Л.Ванникову было выдано удостоверение о ошибочном аресте и его полной реабилитации, восстановлении всех прав и назначении на должность заместителя наркома вооружения. На следующий день он приступил к реализации, предложенного им, плана эвакуации предприятий наркомата на Восток страны. В феврале 1942 г. Б.Л.Ванников был назначен наркомом боеприпасов, а в августе ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В дальнейшем он первым в стране стал Дважды и Трижды Героем Социалистического Труда.
Пусть БЛАГОСЛАВЕННА БУДЕТ ПАМЯТЬ о тех, кто не жалея жизни сражался на фронте и о тех, кто, во-имя Победы, проявляя высочайший профессионализм, честность и мужество, ставил под угрозу свое честное имя и свою жизнь. ВЕЧНАЯ СЛАВА ГЕРОЯМ!!!.
Эдуард Судаковский, бывший гл.конструктор строительной техники, бывший танкист СА. Израиль.
—
Eduard Sudakovskiy
