Рыцарь Истины.
Владимир Иванович Швецов. Выдающийся советский российский журналист второй половины 20 века. Родился 12 марта 1938 года в Куйбышевской области в крестьянской семье. Прошёл бескомпромиссный путь от корректора районной газеты до ведущего собкора и спецкора газеты «Правда» -самой главной партийной газеты советской страны. Мужественный борец за истину. Его журналистский талант открывал глаза миллионам читателей , на системные проблемы общества «строителей коммунизма».
Мы с ним познакомились в 1965 году в Самаре, в редакции заводской многотиражки. Я уже третий год после института трудился на ЗИМе. По роду своей общественной деятельности (возглавлял заводской и городской КП) часто приходил в редакцию. Меня познакомили с новым сотрудником. Передо мной сидел мой ровесник, небольшого роста, худой, почти тощий, в очках с большими стёклами ( минусы зашкаливали) и с голосом Юрия Левитана ( который он нещадно эксплуатировал в профессиональных целях). Интеллект и бездонное чувство юмора моего собеседника сделали своё дело. Через пару часов общения мы уже понимали, что нам одинаково интересно смотреть (и, по возможности, влиять ) на окружающий мир. С тех самых пор он — один из моих самых близких друзей.
Он был «сослан» на исправление в прославленный трудовой коллектив из областной газеты «Волжская коммуна».
Молодой сотрудник Алексеевской районной газеты, начинавший корректором, деревенский парень, выпускник журфака университета, попал в областную партийную газету явно не по протекции, а благодаря своему талантливому перу. Его работу быстро заметили, и когда нужен был журналист на должность собкора крупнейшей центральной газеты «Труд» по Поволжью, выбрали его-25-летнего . По существовавшему тогда порядку, до оформления в штат , кандидат должен подготовить материал для первой публикации.
Он написал о стахановском движении среди водителей большегрузных автопоездов. Флагманами этого движения были два хороших мужика, Герои соцтруда, производительность труда которых была в несколько раз выше, чем у других водителей. Причина их успеха крылась не только в трудовой доблести передовиков, но и в качественном техобслуживании (за их автопоездами всегда шла «техпомощь», а у остальных этого не было). Автор статьи предложил распространить эти условия на других водителей. И выразил предположение, что тогда могут появиться и другие передовики. Публикация возмутила транспортное руководство , и в ЦК КПСС полетела жалоба этих двух Героев:-«как может наша рабочая газета критиковать нас, рабочих людей, за наш ударный труд?».
Автору объявили партийный выговор. Его не только не взяли в «Труд». Но и, по указанию обкома партии, выгнали из областной газеты. Это было начало длинной череды его конфликтов с партийной властью. Потом будут и взыскания от высших партийных инстанций, и инфаркты, и радость от выигранных битв за Истину.
Через год на заводе с него снимут выговор, вернут в областную газету, и ,вскорости, газета «Труд» возьмёт его собкором уже в другой регион — в Свердловскую область. Через пару лет его заберёт к себе главная газета страны — «Правда», в которой он прослужит верой и правдой до конца дней «Правды», как главной газеты страны. Потом будет трудное время осознания произошедшего со страной и поиск своего места в профессиональном строю.
Профессионал высшей пробы. Штучный товар. Не зря всю его журналистскую жизнь дрались с начальством за него главные редакторы центральных газет.
Его совершенное владение главным наследным богатством — русским языком, неординарный интеллект и стремление познать истину событий всегда создавали интереснейший журналистский продукт. Многие герои его материалов становились его друзьями на всю жизнь.
Большая часть его творческой биографии связана с Рязанской (как и Тульской) землёй. Здесь было его главное журналистское Куликово поле. Здесь у него была не одна, а множество битв. И каждая оставляла рубец на его неравнодушном сердце.
***
Общение со Швецовым не могло наскучить. С ним всегда было интересно. На любую тему и по любому поводу. Благо, и того, и другого, было бесконечное множество. Удивительное дело, его все любили! (Не считая партийных начальников и героев его некоторых произведений). Ум и чувство юмора делали его очень обаятельным. Но обаяние это было каким-то избирательным. К нему, как магниту, тянулись хорошие и интересные люди. Если Володя общается с каким-то человеком «не по службе, а по душе» , то это человек, можешь быть уверен, и тебя не подведёт.
На « исправление» на завод Швецов пришёл из серьёзной партийной газеты, из «взрослого» коллектива. А попал (моими стараниями) в «молодой», комсомольский. И сразу стал своим, но, конечно, не просто своим, а своим старшим товарищем. Все девчонки из комсомольского актива ЗИМа были поголовно в него влюблены, а мужики безоговорочно уважали. Но и эксплуатировали его нещадно, быстро поняв его два удивительных качества: ему всё было интересно, и он не умел отказывать в помощи..
А у нас с ним появилась в то время общая интересная работа. История её тянется из моих институтских времён. Так легли фишки, что на старших курсах я руководил институтской кинолабораторией – студией. Было создано несколько успешных лент, но я понял, инженерная деятельность и кино – две вещи несовместные. Каждое из них требует полной отдачи. Я выбрал инженерную стезю. Навсегда забыв о предложении завершить образование не в политехе, а во ВГИКе, дал зарок : в кинотворчество — ни ногой! Только научное. Но на мою беду (а может счастье!) первым секретарём райкома комсомола приходит мой институтский приятель-Жора Дмитриев. Он предложил первому секретарю райкома партии к круглому юбилею революции создать киноисторию старейшего в городе предприятия-флагмана среди предприятий оборонки и предприятий области — ЗИМа , имеющего богатейшую историю событий и интереснейших людей. На возражения, что эта работа требует больших затрат, а главное, корректировки планов государственных организаций кинопроизводства и длительных сроков исполнения, Жора ответил, что есть простое решение. На ЗИМе есть специалист, который имеет практический опыт создания фильмов в политехе, а также один из лучших журналистов города. И решение принято. А дальше — по накатанной колее. Задание -генеральному директору, от него –нам с Володей — делать, а всем другим — нам во всём помогать. И процесс пошёл.
***
И вошли мы в этот процесс как в запой. Непередаваемое чувство погружения в историю. Отбор самого важного ,на твой взгляд. Выныривание в сегодня и ощущение причастности к нему, к сегодняшнему дню. Понимание того, что и он станет историей. А для Володи –новые технологии, имеющие новые возможности воздействия, отличные от печатного слова. ( Он потом некоторые технологические приёмы киномонтажа применял в своей журналистской работе).
Подобраны кадры, закуплено съёмочное и монтажное оборудование. Секретарь комитета комсомола Слава Долгов уступает свой большой кабинет под монтажную.( По режимным соображениям, так удобнее). Собираются все, кто имел дело с историей предприятия, разыскиваются очевидцы и участники исторических событий. Разыскали даже почти 90-летнего техника – строителя завода.
А история у завода была интереснейшая.
Этот удивительный коллектив создавался, выращивался на закваске предыдущих поколений. И в истории этих поколений было множество важных, порой трагических, событий и много выдающихся личностей.
***
Для В.Швецова, журналиста от Бога, всё было очень интересно. Он быстро понял, и умело воспользовался отличиями (от печатной) и выразительными возможностями киножурналистики. Сценарий, закадровый текст и даже голос за кадром были его. В его неповторимой творческой манере. Обращаться лично к тебе, читателю или зрителю. Я и сейчас помню этот голос.
После завершения этого «заказного» фильма мы не смогли сразу остановиться. Потом было ещё несколько работ. О заводе, о его людях. Но все они были о Войне. О заводчанах — Героях Войны. Почему мы выбрали эту тематику? Трудно однозначно ответить. Причин много. Но, наверное, главная из них та, что мы с ним были детьми той Войны. Наше подсознание вело нас к этому. (Да и до сих пор ведёт). Наиболее достойная лента из этого цикла — о защитниках Кавказа. Основой фильма стала история защиты одного из перевалов горсткой бойцов во главе с бывшим ЗИМовцем Расторгуевым К.С.. Там имел место известный эпизод, когда боец сорвался со скалы и не проронил ни звука, и когда летел, и когда упал. Ему было 19 лет. Но он выжил, и живым вернулся с войны домой. В живых остались и его пятеро товарищей. Стержнем ленты стал поход по маршруту движения защитников перевала. Это была сложная экспедиция. В ней участвовало много народу. Кроме участников обороны перевала, их пятерых детей (от 12 до 25 лет), человек 10 киногруппы с оборудованием и сборной мемориальной доской, более 30 человек разновозрастных туристов. Большую часть пути в горах пришлось пройти пешком. ( Транспорт, который выделило командование Закавказского военного округа -там был бесполезен). Ещё нужно учесть, что последствия ранений ветеранов осложняли движение. У их командира была изуродована нога, идти ему было очень трудно, но он прошёл весь путь! Было просто, ясно и понятно: вот такие мужики и отстояли страну. Многие свидетельства трагических событий Войны, потрясающая природа Кавказа, поведение людей на большой высоте (при уменьшении кислорода), и чувство сделанного дела — не забываемы.
Но больше всего мне запомнилось неподдельное искренне проявление гостеприимства и дружелюбия жителей селений Абхазии и Чечни. Было что-то такое в людях, чего сегодня нет. Жаль.
После отъезда В.Швецова из Самары наше совместное творчество завершилось. И моё личное тоже. В кино с тех пор я выступал как зритель, научный консультант или заказчик.
***
Но общение не прерывалось. Володя всегда искал повод приехать в Самару по делу (например, о самарско — тульском проекте многоуровневой комплексной системы автоматизации производства). Или просто в самоволку.
А я в те места, где жил и работал он, по служебным делам в командировки ездил сам. Даже, если можно было послать подчинённых. Благодаря Володе я узнал, и увидел очень много интересного.
В Свердловске он познакомил меня с теперь уже известным наукоградом «Заречный». Поразило меня не только высокая плотность умного, уверенного в себе молодого населения профессионалов. Но и то, что они раскатывают по своему замечательному поселку на велосипедах, оставляют их где попало, и их никто не крадёт. Но и то, что строили посёлок не алчные жлобы, а душевные люди, оставившие жителям часть живого леса во дворах и на улицах. Что в ресторане нет пьяных рож, а есть весёлый интеллектуальный народ, и официант, строго следящий за тем, чтобы твой бокал был всегда наполнен.
В ареале деятельности В.Швецова — в центре России, и благодаря ему, я тоже много увидел. Я часто ездил в Тулу, где находился головной отраслевой НИИ. Обычно — через Москву. Но потом стал ездить через Рязань, где располагалась штаб-квартира В.Швецова. Из Рязани мы с ним на машине ехали в Тулу. По пути куда-нибудь заезжали. То к С.Есенину, то к Л. Толстому, то к К.Циолковскому, а то и к В. Стародубцеву. От общения с Володей в этих поездках что-то известное открывалось по новому, другими гранями. Он умел обратить внимание на эти грани.
Пару раз Володя завозил меня в колхоз им. Ленина, к Василию Стародубцеву. Казалось, что В.Швецов родился не в самарской, а в этой тульской деревне. Он тут всё и всех знает, и все знают его, и очень хорошо к нему относятся. Чувствовалось, он очень привязан к этому светлому анклаву на тульской земле. Переживает, и радуется за него. Меня, бывшего деревенского жителя, многое приятно удивило в этом колхозе. Во-первых, его председатель Василий Стародубцев. Личность неординарная, талантливая, заслуживающая глубочайшего уважения, а с учётом его жизненных ситуаций, и, зачастую, восхищения. Но о нём лучше и много написано ставшим ему верным другом В. Швецовым. Но я могу сказать, что Горбачёв – балбес, что не поручил Василию Александровичу руководить всем сельским хозяйством страны. Меня удивило само это село. На одном берегу речки обычные добротные деревенские дома, на другом – трёхэтажные кирпичные, непохожие один на другой. Здание центра передового опыта в конкуренции с корпусом производственного цеха. Цеха, в котором в блистающем чистотой и отделкой стен помещении работает… бригада свекловодов. В свободное от посева, прополки и уборки время сидят, как на сборке часов на ЗИМе, чистенькие, модно одетые девчонки и шьют детские колготки и пальто.(Дефицит тех лет!). Но больше всего меня поразили коровы. У нас, в моей брянской послевоенной деревне, у колхозных коров было очень грустное выражение на морде, а у этих — какое-то радостное, дружелюбное!
***
В 70 году у Володи обнаружили заболевание лёгких. Долго лечили в больницах, затем более полугода он провёл на берегу Чёрного моря в ялтинском санатории. И оттуда писал письма. Какие письма! От мужской псевдогрубости веяло таким нежным дружеским теплом!
«…тебя, однако, я прощаю, т.к. ты совершил подвиг, которого я ждал ещё дольше – с июля 1964 года. Я имею в виду твоё торжественное сочетание в браке с гр. Анютой, особой очаровательной и тебя превосходящей по всем параметрам (в т.ч. и степени надёжности).
В дикий восторг привёл меня также твой, хоть и не членораздельный, но понятный намёк на умножение рода Якубовичей. Дай-то Бог! Наконец-то твоя паразитическая жизнь приобретёт хоть какой-то общественный смысл»…
Или
«Весьма доволен и одобряют твои карьеристические потуги. Но хотел бы, чтобы ты не обращал сие святое дело в синекуру, а послужил родному заводу верой и правдой, а заодно заработал бы на этом деле себе место милейшего тов. Юдашкина. Это , Сенечка, на полном серьёзе. Я всё-таки верю в тебя, сволочь, и хочу видеть тебя человеком, а не насекомым из семейства пресмыкающихся. Надо выбиваться в млекопитающие ( но не в гады)».
«Милейшим товарищем Юдашкиным» был главный инженер ЗИМа – Юдашкин Виктор Константинович .Он был из того же племени , что и Володя, из племени Мастеров, высоких профессионалов. Юдашкин знал завод лучше, чем собственную квартиру, в которой он бывал меньше, чем на заводе. Лично знал, наверное, большинство из 30 тысяч работающих. Обладал огромной эрудицией, феноменальной памятью и обширными знаниями, которые ему позволяли владеть ситуацией, и принимать нужные решения в жизни сложнейшего многопрофильного (по продукции и технологиям) заводского организма. И когда этот уже пожилой Инженер встретился с молодым Журналистом, между ними возникли взаимно уважительные отношения. Интеллект всегда чувствует «своего»!
***
Для прессы я не был чужим. Её представители часто интересовались тем делом, которому я служил, делали заказ на информацию. Да и я сам иногда проявлял инициативу. Но всё это было делом между дела. И общение с прессой было сугубо официальным.
Володя ввёл меня в круг новых людей, в журналистскую братию. Это был очень интересный народ, совершенно отличный от заводского и институтского. Не лучше, не хуже. Другой. Очень разный, любопытный, мыслящий по — другому, с особым складом ума, личности. Они были разные, но среди них, (как называл себя и своих коллег Владимир Иванович), представителей второй древнейшей профессии, практически не было «журналюг». В отличие от нынешних, (К великому сожалению, сегодня, как и в других профессиях, здесь число непрофессионалов и продажных недопустимо велико).
А я его ввёл в неведомый ему мир науки и производства. Он в полной мере, блестяще, обладал одной из самых главных отличительных способностей профессионала в журналистике — быстро постигать суть событий, явлений, предметов. Металлургия, сельское хозяйство, информационные технологии, медицинские приборы, и даже такая узкоспециальная технологическая штука, как селективная сборка, в его материалах преподносились читателю так понятно и доходчиво, как не каждый специалист смог бы рассказать о своём деле. И при этом у него как-то получалось писать не для всех, а только для каждого читателя персонально. Потому, что он был Мастер.
Мне в жизни встречалось много интересных, талантливых людей. Учёные и конструкторы, руководители производств и отраслей, музыканты, артисты, космонавты, представители других профессий. Но больше всего ценю знакомство со штучным продуктом эпохи – Мастерами, Профессионалами высшей пробы. Их немного. Великий музыкант М. Ростропович, Генеральный конструктор Н.Кузнецов, Главный инженер ЗИМа В. Юдашкин, выдающийся гематолог академик А. Воробьёв, гениальный композитор И. Шварц. Даже краткое общение с ними давало ощущение необычной глубины этих людей. Но из всех Мастеров мне всегда был ближе и понятней мой друг Владимир Швецов.
Однако, завидовал я только одному человеку – моему брату Григорию. Создатель даровал ему волшебные руки и талант хирурга, которые спасли жизнь и здоровье не менее двух десятков тысяч человек. У него, кроме головы, были умелые руки Мастера, а мне досталась только голова. (Когда раздавали руки, то очередь до меня не дошла).
***
В.Швецов был человеком со своими слабостями и недостатками. И, как сказал великий бородач, ничто человеческое ему было не чуждо.
Был заботлив к близким, всегда старался помогать своим деревенским родственникам.
Как настоящий русский интеллигент, он был не только умным и самодостаточным человеком, но и благородным, и от природы толерантным .
В его жизни так случилось, что о рождении дочери он узнал не сразу, через некоторое время. Он, принял очень непростые и мужественные решения, и до конца своей жизни был рядом с любимой дочерью.
В нашей с ним дружбе никогда не вспоминался факт нашего с ним разного этнического происхождения. Мы были людьми одной культуры. Русской советской культуры. И одних взглядов на жизнь. Но однажды через много лет, не помню в связи с чем, он мне рассказал, что ему пришлось выдержать по поводу одной его статьи. К пятидесятилетию комсомола областная партийная газета посвятила полностью номер этому юбилею. Она была заполнена очерками о лучших представителях комсомола области разных профессий. Володе , как бывшему зимовцу, поручили написать о молодом инженере этого предприятия. Он выбрал меня. Не потому, что друг. И не потому, что лень искать другого, и долго с ним разбираться. Просто для него объективно (как и я сегодня понимаю), это была тогда наиболее подходящая кандидатура. (Почти кандидат наук, автор научных трудов и изобретений, уже руководитель КБ, член партии, член горкома комсомола – руководитель самой активной общественной структуры городской организации, автор работ по военно- патриотическому воспитанию молодёжи и пр. и др.). Но В.Швецову пришлось выдержать тяжёлый бой за истину. Чуть не дошло до увольнения за то, что не нашёл своего героя из представителей титульной нации. Эта была одна из его побед. Он не одобрял нелепый идиотизм тогдашней государственной ксенофобии. Но со мной на эту тему говорил только один раз. Он был очень умным и деликатным человеком.
***
В.Швецов был не только талантливым, но и честным журналистом. Для него было нормой говорить правду, даже неприятную, и своим друзьям.
Вот отрывок из его статьи «Мой друг в КГЧП. Как попал в путчисты Василий Стародубцев».:
«… Гораздо страшнее другая иллюзия, заложником которой был и остается не только Василий Стародубцев, именно она довела нас до ручки, она не дает выбраться из тупика. Это жуткая в своей соблазнительности провокационная идея вождей октябрьского переворота – «кухарка может управлять государством». Как же дорог стоит нам этот обман!…
Эта подлая идея губительна не только для общества, но и для личности. Слава и авторитет сопутствовали Стародубцеву до тех пор, пока он не выходил за рамки своей профессиональной компетенции. Он – высочайшей квалификации мастер организации конкретного дела. Это крупный талантливый хозяйственник. По — современному – делец высокого полета. Подсознательно он понимал, что вся его сила в профессионализме. И только отсюда его такое кажущееся странным категорическое желание не расставаться с должностью председателя колхоза. Ему, как Антею, страшно оторваться от земли, но внедренный в него с пеленок вирус кухарки оказался сильнее разума….
Трагедия в том, что и в путче он стал посмешищем, Эти люди затянули его туда не по достоинствам, а в сугубо шкурных интересах. Они сгородили из него ту самую кухаркину ширму, которой можно прикрыть свои самые гнусные цели (так пожелало, мол, крестьянство), а в случае провала и спрятаться за ней, (нас, де, уполномочило крестьянство). Куда не крути – свадебный генерал. Увы, это удел всех дилетантов – людей, берущихся не за свое дело….
Понимаю, что эти строки будут ему горше приговора, но я должен был это сказать. Как и то, что какая бы кара не ждала Василия Александровича, как бы ни сложилась его дальнейшая судьба, я никогда от него не отрекусь. Коллеги подначивают: видать, у тебя судьба такая — вызволять Стародубцевых из тюрьмы. Судьба не судьба, а друзей в беде не бросают. И потому, что в этой непростой жизни съеден вместе не один пуд соли. И потому, что видел и знаю – когда по тюрьмам сидят Стародубцевы, не прибавляется хлеба на нашем столе».
Пишет В.Швецов о В.Стародубцеве, но виден здесь и автор — талантливый и тонкий мастер обращения со словом, чуткий, неравнодушный и надёжный друг.
Он был бесстрашным рыцарем Истины, и не считал это подвигом. Он считал это нормой своей жизни:
«Редакция предложила мне написать о себе: ты, мол, за свои труды праведные схватил три инфаркта, побывал на дыбе в КПК, пару раз ходил безработным. Какова она, закулисная сторона собкоровского бытия? Но это ведь наш правдистский быт, а не подвиг. Иное де¬ло, когда рядом, или вместе с нами от свин¬цовой, или словесной пули падают другие лю¬ди, кто не по служебному долгу вызвался в бой.» (из его последней статьи в Правде в 92году.)
Он считал своим служебным долгом идти в бой за истину.
В.Швецов, только рассказывая о проблемах братьев Стародубцевых, фактически говорил миллионам читателей об абсурдности существующего режима, который позволял лучших своих граждан гноить за успехи в труде на благо людей, за успешные старания их накормить, сделать их жизнь лучше. Его статьи заставляли думать, подталкивали критически посмотреть на действительность.
И эта его (равно как и других его талантливых коллег) работа словом , обращённым к миллионам граждан страны, многократно эффективней приближала бурные 90-е, чем все попытки большинства диссидентов и правозащитников (которых почти никто не знал), раскачать лодку нашего бытия. И в этом состоял гражданский подвиг В.Швецова и других честных журналистов той поры.
***
« Почти двадцадцать лет отпахал я в главной газете страны собкором по Рязанской, Тульской и Калужской областям — самые лучшие творческие годы. С приключениями, инфарктами, новыми ссылками, но взахлеб, с восторгом и без. Но рухнула страна, никому не нужной стала и могущественная «Правда». Был шанс организоваться в левую беспартийную оппозиционную газету, три дня почти беспрерывного кипучего собрания мы уговаривали своих ортодоксов, но старики победили. А молодое меньшинство собрало свои дырявые шинелишки ,и разбрелось по другим конторам, по домам. Не без любопытства я порулил Рязанским телевидением, пытался захватить областную газету, но друг – гкчепист Василий Стародубцев собрался в тульские губернаторы и я помог ему дважды выиграть выборы, сделал ему боевую газету «Тульские известия». Но на другой же день после второй победы подал в отставку. Надо было еще успеть построить родовое поместье на высоком берегу Оки в святых есенинских местах, в деревушке с поэтическим именем Окаемово. Срубили с сыном и внуком своими руками кружевной дом окнами на Оку, баньку с бассейном, заложили сад с пасекой. Пусть вспоминают добрым словом дети и внуки и моя последняя радость — десятилетняя дочка Машенька».(Из письма В.Швецова коллегам в Самару 18.02.07).
Он рекомендовал близким беречь здоровье. Но в битвах за истину себя он не очень берёг.
24 мая 2011 года его не стало. Талантливого, Божьей милостью Журналиста; верного друга; удивительного своей порядочностью и бескорыстием российского интеллигента; человека светлой души, обладавшего умом, способным понять Россию.
Разрывается душа от осознания того , что нельзя позвонить и услышать его удивительный голос и радостное: «Здорово, дружище!».
Но остаётся счастье былого общения с Другом.
Профессор С. Якубович,
лауреат Государственной премии СССР.
Самара — Ашдод.
