ОБРАТНАЯ ВОЛНА ГЛОБАЛИЗАЦИИ И ПЕРЕХОД К ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕ

АННОТАЦИЯ:

Данная статья является седьмой главой общей работы «Заманчивые профили будущего», в которой  предполагается  рассмотреть возможные пути формирования нового социально- экономического уклада, характеризуемого переходом от общества массового потребления товаров к обществу потребителей индивидуальной субъектно-ориентированной продукции и создания основы для образования общества Творцов,  и следует за ранее опубликованными в NIZI.co.il шестья главами: «Две стороны прогресса», «Два смартфона в одни руки или необходимость перехода к субъектно-ориентированному производству», «Что же делать, чтобы роботам не пришлось платить зарплату», «Закат глобализации или вперед к гильдиям ремесленников», «Экономическое неравенство и как его образумить» и « Глобальная паутина и как в ней не запутаться».

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Экономический аттрактор, мир-системный анализ, преимущества отсталости, экономика замкнутого цикла, деглобализация.

SUMMARY:

This article is the seventh chapter of the overall work of «Tempting Profiles of the Future», in which is supposed to consider possible ways of creating a new socio-economic system characterized by the transition from a society the mass consumption of goods to the consumer society of individual subject-oriented products and provide the basis for the formation of the society of the Makers, and follows after previously published in NIZI.co.il six chapters: «The two sides of progress», «Two smartphones in one hand, or the necessary transition to subject-oriented production», «What to do, so that to the robots was no need pay wages”, «Sunset of globalization or transition to the guilds of artisans”, “Economic inequality and how bring to reason it” and “Global web and how therein do not get confused”.

KEY WORDS: Economic attractor, world-systems theory, advantages of backwardness, circular economy, deglobalization.

Всю историю человечества сопровождают волны глобализационных процессов, отличающиеся своей периодичностью и размахом, которые определяются временем накопления ресурсов и их энергетическим потенциалом.

В [7.1] рассмотрены причины развития и спада глобализационных процессов во времени. Далее более подробно рассмотрим пространственно-временную процедуру подъема и затухания современного глобализационного экономического и социального процесса и контуры того, что за ним последует.

В первом приближении, если воспользоваться электрической аналогией, всякий  глобализационный процесс можно представить в виде наличия разности потенциалов между источником (донором) чего-либо, а это могут быть товары, информация или опасные микробы, и получателями (акцепторами), при некотором сопротивлении на пути их распространения. При этом разность потенциалов должна быть достаточно высокой, а сопротивление (барьеры на пути) желательно иметь как можно меньше для эффективной реализации процесса.

В зависимости от того, с чем связан глобализационный процесс, он может выполнять позитивную или негативную роль, или одновременно и то, и другое.

Для более полного описания глобализационного процесса можно дополнительно рассматривать формирование источника процесса и его развития на основе имеющихся ресурсов и привлечения новых ресурсов. Например, в соответствии с описанной в [7.2] динамикой формирования из отдельных экономических сообществ локальных и глобальных экономических аттракторов (ЭА). При этом экономические сообщества тоже являются ЭА более низкого уровня, в которых функциональными элементами нижнего уровня являются люди. Такие объединения формируются вокруг лидера или нескольких лидеров, привлекающих к себе и объединяющих общими интересами остальных членов сообщества. ЭА можно  рассматривать как динамические стохастические аттракторы. В качестве примеров таких региональных ЭА можно привести Евросоюз и ряд других экономических объединений по всему миру. Глобальным аттрактором  является ВТО с фактическим лидером США.

Успешность ЭА во многом  зависит от умения привлечь и эффективно использовать внешние ресурсы, и защитить внутренние рынки. Непременным условием существования любого ЭА является готовность конкурировать с ему подобными и наличие внутренней конкуренции.

В ЭА существуют, как силы притяжения, так и силы отталкивания, и ЭА проходят стадии возникновения, расцвета и заката. Развитие ЭА происходит за счет внутренних ресурсов и перекачки ресурсов из внешней среды в интересах всех ее участников неравномерно и, в первую очередь, концентрация материальных и интеллектуальных ресурсов происходит у ее лидеров. Появление со временем ЭА с высокой концентрацией ресурсов у лидера или лидеров и отличающегося значительной неравномерностью ресурсов у его участников, приводит к его расщеплению и генерации, на базе сохранившихся  ресурсов, новых локальных ЭА. Они могут составить конкуренцию такому ЭА и один из  локальных ЭА может впоследствии заменить доминировавшего ЭА.

ЭА, представляет из себя сложную, построенную по иерархическому принципу квазиживую систему, состоящую из экономических сообществ и наделеную следующими свойствами:

• редукционизма [7.3], позволяющего формировать экономические сообщества более высокого уровня на основе более простых структур, используя их функциональное подобие;
• эмерджентности [7.4], за счет которой объединение субъектов в более сложное сообщество, приводит к получению новых качеств такой системы, не являющихся простой суммой свойств ее структур;
• стремление к эффективному использованию ресурсов ЭА, являющееся целью системы, а также стремление к эффективному использованию ресурсов каждого из субъектов ЭА, направленное на лучшее удовлетворение общественных потребностей. Это свойство связано с универсальным принципом наименьшего действия [7.5];
• действий, путем проб и оценок [7.6], для расширения эффективно доступной части ресурсной базы и ее освоения, а также действий в случае неопределенности ситуации.

Все эти свойства коррелированы и используются в процессе эволюционного развития системы. Редукционизм отражает подобие и совместимость членов ЭА. Эмерджентность — это формирование связей, а стремление к эффективному использованию ресурсов и механизм проб и оценок отражают динамическую устойчивость системы и изменчивость элементов и связей.

Нарушение этих свойств за счет снижения экономической заинтересованности в участии некоторых субъектов в экономическом объединении приводит к потере их интереса к ЭА и даже к выходу из него. Этому может способствовать, например, введение квот для  участников объединения на производство отдельных видов продукции, что будет ограничивать эффективность использования ресурсов у некоторых субъектов, искусственно сдерживая их конкурентоспособность. Такое может произойти и из-за  чрезмерного усиления лидирующих членов ЭА по отношению к более слабым, в результате внутренней конкуренции  или из-за снижения прибыли в размытом аттракторе при включении в ЭА новых членов.

Кратко следует отметить, что субъекты, вступающие в ЭА, теряют часть свободы действий.  Отличающаяся скорость роста ВВП разных субъектов  ЭА может влиять на его устойчивость. Надо также учитывать, что с социально-экономическим развитием субъекта будет расти его горизонт планирования, приводящий к снижению скорости роста ВВП, на некоторых временных интервалах, но дающий увеличение его стабильности.

На рис. 7.1 показана процедура пространственно-временной динамики развития ЭА, которую можно считать приемлемой для достаточно небольшого в историческом масштабе промежутка времени.

Экономический аттрактор является открытой динамической системой и без ресурсной подпитки текущие расходы приведут к его ослаблению и присоединению его субъектов к другим развивающимся ЭА. Ярким примером неустойчивых динамических аттракторов являются тайфуны и смерчи, которые распадаются при нехватке энергетических ресурсов.

Приведенная модель отражает активный динамический и несколько стохастический характер формирования ЭА и раскрывает соотношение случайного и детерминированного в формировании ЭА. Достаточно случайно может быть сгенерирован начальный ЭА и дальнейшее его пополнение приводит, при выполнении указанных выше 4-х свойств и наличии ресурсов, на протяжении некоторого времени к все более устойчивому экономическому сообществу.

В результате сочетания ряда социальных, экономических и технологических факторов во второй половине прошлого века в мире сложилась ситуация, при которой возникла большая разность потенциалов доходов для компаний развитых стран от ведения бизнеса в развивающихся и слаборазвитых стран по отношению к собственному региону. Это стимулировало создавать транснациональные компании (ТНК) и инвестировать средства, и развивать производство широкой номенклатуры товаров за пределами своих национальных границ. Таким образом, сформировалась тенденция к образованию глобальной экономики, стимулирующей к значительному перемещению капиталов, и к определенной повсеместной нормализации технологических процессов. В тоже время это ведет  к подавлению экономического и во многом  политического суверенитета государств, втянутых в этот глобальный ЭА.

В качестве идеологического обоснования современного процесса глобализации используется идея глобального общества, формируемого на основе локальных обществ различных стран всего мира. Эта идея активно популяризируется  известным профессором социологии Иммануилом Валлерстайном и его неолиберальными  сторонниками [7.7 ] и смыкается с идеями сторонников космополитизма.

Сформировавшийся таким образом очередной всплеск глобализации таким развитым странам как США, странам Западной Европы и Японии был достаточно долго  экономически выгоден. Расширение рынков сбыта и вывод производства в страны с дешевой рабочей силой, и создание единого экономического пространства начало приносить огромную прибыль международным ТНК. В результате роста глобализации экономики, усиливавшегося благодаря активному использованию развивающихся информационных технологий, значительно увеличились объемы перемещения капиталов, и произошел опережающий рост международной торговли по отношению к росту производства. Рост мировой торговли с 1950г. по 2007г. оказался значительно выше роста мирового производства, мировая торговля за это время в среднем росла на 6.2%, а ВВП на 3.8% [7.8]. Естественно часть этих доходов ТНК доставалась гражданам развитых стран и это обеспечивало ТНК национальную поддержку.

Однако, если до середины ХХ века темпы роста ВВП в развитых странах были значительно выше, чем на периферии, то с конца 1960-х годов происходит снижение темпов роста ВВП в центре и темпы роста ВВП развивающихся стран начинают превышать темпы роста в центре [7.9]. Вследствие этого, начиная с 1990 года происходят заметные изменения в мировой экономике, которые привели к тому, что в 90-ые годы ВВП на душу населения в мире росло в среднем в два раза больше, чем в развитых странах, и примерно половина глобального ВВП начало поступать из развивающихся стран. При этом большая часть роста обеспечивалась за счет стран Азии [7.10].

Причины такого замедления экономического роста в развитых странах и ускорения роста на периферии определились рядом факторов, связанных с тем, что с начала семидесятых годов прошлого столетия стала уменьшаться доля инвестиций в развитые страны, и начался рост инвестиций в развивающиеся и слаборазвитые страны. При этом макроэкономическая эффективность инвестиций в развитых странах начала уменьшаться, а в развивающихся странах увеличивалась [7.9].

Этот закономерный процесс обусловлен тем, что в условиях открытости глобальной экономики, в согласии с сформулированной экономистом Александром Гершенкроном теории о «преимуществе отсталости» [7.11], происходит более быстрое развитие отсталых экономик за счёт заимствования технологий у развитых экономических систем, подкрепленное при этом перетеканием капиталов из развитых стран, имеющих более высокий ВВП на душу населения, в более отсталые страны с более низким ВВП. Это привело к опережающему росту экономик в развивающихся странах по отношению к более развитым странам, в результате чего темпы экономического роста стали снижаться в странах донорах и повышаться в странах акцепторах [7.12]. Международные ТНК, вынося производство из развитых стран на периферию, способствовали созданию в развивающихся странах более современного высокотехнологичного производства, в ряде случаев превосходящего по своим параметрам имевшегося в исходных развитых странах.

В первую очередь выиграли уже потенциально готовые к экономическому росту развивающиеся страны, которые помимо получаемых инвестиций начали эффективно осваивать новые технологии. И происходящее с начала нового столетия активное развитие цифровой среды дало дополнительный толчок к технологическому развитию развивающихся стран.

Показательно то, что приоритет по генерации новых идей инновационного характера переходит от стран Запада на Восток. Согласно опубликованным Всемирным банком показателей мирового развития (World Development Indicators) [7.13] 58% от общего объема заявок на получение патентов на изобретения, поданных во всем мире в 2011 году, было из Восточной Азии и Тихоокеанского региона. И здесь в лидеры вышел Китай.

Темпы роста доли китайских компаний на мировом рынке высоких технологий можно показать на примере продажи смартфонов. Смартфоны, после освоения их производства компанией Nokia, начали появляться в продаже с 2001 года. Позже в лидеры по продаже смартфонов вышли такие крупные компании как Samsung  и Apple. Китайские производители появились на мировом рынке смартфонов в 2011 году в лице компании Huawei с долей на рынке к концу 2011 года равном 3.5%, тогда как фирма Apple занимала 23% мирового рынка. К концу 2016 года на мировом рынке в лидирующей группе по производству смартфонов присутствует уже 4 китайских компании — Huawei, Oppo, Vivo и Xiaomi с долей на рынке около 29%, тогда как доля фирмы Apple снизилась до 18.3% [7.14, 7.15]. Как видно, темпы роста китайских компаний оказались значительными. При этом не надо забывать, что операционные системы смартфонов, выпускаемых этими компаниями, были разработаны в США. Однако и здесь следует учитывать, что в Китае после долгих лет копирования зарубежной техники начали активно разрабатывать свои инновационные технологии и с 2011 года, в соответствии с данными Всемирной организации интеллектуальной собственности [7.16], Китай вышел на первое место в мире по получаемым патентам на изобретения. В 2011 году в Китае было получено 526412 патента по сравнению с 503582 в Соединенных Штатах. Поэтому не исключено, что следующим шагом будет разработка собственной операционной системы для интеллектуальных гаджетов.

Такой взлет экономики Китая возможно не будет вызывать удивление, если обратиться к историческим сведениям о состоянии мировой экономики в прошлом. На рис.7.2 представлены графики вклада в мировую экономику разных регионов с самого начала нашей эры до нынешнего времени, полученные на основании  оценок занимающегося  историей экономической статистики английского ученого Ангуса Мэддисона. [7.17].

Возможно, в будущем, как и в прошлом, конкуренцию Китаю составит Индия, и эти две большие страны будут доминировать в мировой экономике. В дальнейшем могут усилить свою роль в мировой экономике такие страны как Индонезия и страны Латинской Америки, Ближнего и Среднего Востока, а далее и Африки.

Для США и некоторым другим, экономически развитым странам, перестает быть выгодной роль лидеров глобальных аттракторов. Глобализация стимулировала развитие вовлеченных в нее стран. И некоторые развивающиеся страны уже перехватывают инициативу в освоении технологических новинок и усиливают свое влияние на свободном общем рынке. Зарабатываемые Китаем доллары становятся более влиятельным инструментом в его руках для освоения мирового экономического пространства, чем у самих США, и это одна из причин заинтересованности Китая в сохранении доллара, как основного денежного средства на мировом рынке.

Грядущим изменениям в мировой экономике сопутствуют такие протекающие в мире процессы как:

• смена экономического курса новым президентом США Дональдом Трампом, и в частности, его отказ от участия в транс-тихоокеанском партнерстве и снижение уровня интеграция между участниками Североамериканской зоны свободной торговли США, Канадой и Мексикой;
• возможное снижение значимости ВТО в силу уменьшения к нему интереса, нарастающего по мере роста числа участвующих в нем стран;
• длительная  стагнация экономики Японии;
• проходящие в Евросоюзе деструктивные процессы.

Европейский экономический союз, сформированный на основе Маастрихтских соглашений 1992 года, имеющий свободное передвижение товаров, труда и капитала, оказался неустойчивым. В частности, в силу нарушении в ЭА Евросоюза свойства редукционизма из-за ментальной несовместимости экономик, входящих в него стран [7.2]. А также наличия препятствий при стремлении к эффективному использованию ресурсов  из-за ряда искусственных ограничений, что сказывается на неравномерности развития стран и устойчивости  как Еврозоны, так и самого Евросоюза.  Для Евросоюза это привело к расщеплению его ЭА с выделением из ЕС Великобритании. И также стимулирует к формированию новых локальных ЭА, в том числе и на базе Польши, с учетом ее выделяющегося на уровне стран Западной Европы устойчивого экономического роста, который и далее в 2017 — 2019гг., согласно прогнозов Всемирного банка, останется примерно на уровне 3,3% несмотря на снижающийся спрос со стороны Еврозоны [7.19]. Характерно, что лидер ЭА Германия, обеспокоенная финансовым положением в Еврозоне, начала выводить свои инвестиции из ее ведущих стран [7.20].

Для инициаторов современной глобализации создалась ситуация, при которой баланс экспорта и импорта оказывается не в пользу развитых стран. Здравомыслящие предприниматели и политики в развитых странах, которым свойственен широкий горизонт планирования, начинают понимать, что настал период проведения политики протекционизма для защиты национальных экономик, и следует действовать согласно библейскому принципу «Всему свое время, … время разбрасывать камни, и время собирать камни». Тогда как часть менеджмента ТНК, зашоренная стремлением к сиюминутной прибыли, и их неолиберальная поддержка готовы до последнего защищать «ценности» глобализации.

Таким образом, наметилась тенденция к смене глобальных ЭА.  Старый глобальный аттрактор начинает получать меньше ресурсов, чем их отдает. Возникает отрицательный баланс, который вынуждает сужать источники ресурсов, как бы повышая добротность аттрактора. Однако, это будет стимулировать к развитию сторонних аттракторов, как это показано на рис. 7.1.  И сейчас в глобализации мировой экономики становятся более заинтересованными развивающиеся страны, такие как Китай и Индия, расширяющие свое экономическое влияние по всему миру. Вследствие чего грядет переформирование региональных ЭА и формирование нового глобального ЭА. Давосский форум 2017 года показал, что знамя глобализации с ее неолиберальными лозунгами подхватывает развивающийся Китай, и многие мировые ТНК это лидерство могут поддержать. Так открывая ежегодный Всемирный экономический форум в Давосе в 2017 году, председатель КНР Си Цзиньпин выступил с программной речью в защиту свободы торговли и против новой волны протекционизма, которую связывают с новой американской администрацией. При этом Госсовет КНР объявил об открытии для иностранных инвесторов доступа в ключевые отрасли китайской экономики [7.21].

Начинаемую протекционистскую политику по защите экономических интересов США можно рассматривать как начало спада волны глобализации, порожденной усилиями экономически  развитых стран. Однако глобализационные процессы создали ресурсную базу в развивающихся странах. И начало процесса деглобализации со стороны США приводит к формированию обратной волны глобализации со стороны развивающихся стран и, в первую очередь, со стороны Китая, накопившего значительные ресурсы благодаря большому положительному сальдо торгового баланса с Соединенными Штатами и рядом других стран в течение длительного времени и инвестициям в его высокотехнологичные производства. И в результате развернувшихся в Китае широкомасштабных исследований по новейшим технологиям в ряде случаев уже развитые страны становятся акцепторами его инноваций.

При этом, по мнению некоторых экономистов [7.22], вследствие  возникающей глобальной неопределенности,  в том числе и в немалой степени благодаря США, при сбалансированном подходе к политическим изменениям и проведении экономических реформ, обеспечивающих устойчивую динамику экономического развития, Китай в геополитическом плане может извлечь значительные выгоды. Китай уже достаточно долго активно осваивает внешние рынки и вкладывает большие инвестиции в развивающиеся и слаборазвитые страны по всему миру, весьма эффективно вкладывая средства в экономику стран Африки, Южной Америки, Азии и даже в европейские страны.

Однако, обратная волна без подпитки внешними ресурсами не бывает такой мощной как ее вызвавшая и со временем затухает. Исходная волна глобализация на своей конечной фазе проявилась в росте конкуренции за рынки сбыта между пришедшими на региональные рынки международными ТНК и возникшими в развивающихся странах производителями продукции. Другим важным фактором стало снижение доходов из-за роста перепроизводства товаров, что проявилось в уменьшении ВВП развитых стран. Это также сказалось на экономике Китая. Если с  1979 по 2010 год ВВП Китая росло в среднем на 10%, то к 2015 году уменьшился до 7.3% и по пятилетнему плану 2016-2020гг. ожидается рост в диапазоне 6.5-7% [7.22].

В связи с этим Китай, при большой заинтересованности во внешних рынках, принимает меры для ослабления влияния нестабильности глобальной экономики и частично переориентирует свою экономику в сторону внутреннего потребления. И это ему удается. Так при снижении темпов роста промышленного производства в Китае сохраняется рост внутреннего потребления. Как отмечает лауреат Нобелевской премии экономист Майкл Спенс, при явных потерях во внешней торговле переход Китая к более инновационной, управляемой потребителями экономике идет полным ходом [7.22].

По-видимому, сопротивление, которое будет оказываться обратной волне глобализации, приведет к некоторому равновесному состоянию в мировой экономике. Процесс деглобализации становится очевидным фактом. По представлению Майкла Спенса, например, для США этот процесс может принимать такие формы: переход от экономической политики многосторонних связей к двухсторонним отношениям; проведение в интересах собственных производителей политики жёсткого протекционизма; увеличение государственных инвестиций и фискальных стимулов; изменения в регулировании; налоговая реформа [7.23]. Подобные меры могут быть использованы и другими ведущими странами мира.  И  в результате возникающих экономических и социальных проблем можно прогнозировать создание целевых экономических барьеров для затруднения формирования нового глобального ЭА.  Все это будет способствовать снижению доли экспорта в общем торговом балансе.

Если попытаться спрогнозировать дальнейшее развитие экономических объединений, то с учетом индивидуальных интересов участников рынка, развития дигитальных и других новейших технологий, можно предположить, что экономические объединения будут трансформироваться в сообщества с нечеткими границами с возможностью участия отдельных участников рынка в разных объединениях с разным весовым участием в каждом из них.

Для Китая многие составляющие глобализационного процесса неприемлемы и ему будет трудно всесторонне его поддерживать.  Как следствие Китай, помимо постепенного расширения своего влияния на внешнем рынке, будет, с повышенным вниманием к этому процессу, активно развивать внутренний рынок, обеспечивая свою экономическую самодостаточность. От этого может пострадать доллар в силу поддержки Китаем и некоторыми другими странами своих валют и переход на криптовалюту [7.24]. Это может на некоторое время обвалить мировую финансовую систему, и ее кризис может стать кульминацией заката глобализации.

Для развитых стран альтернативой глобализации по экономической эффективности может стать активное освоение новых технологий. Наблюдающаяся в Евросоюзе и в ряде других стран экономическая стагнация во многом определяется истощением имеющихся ресурсов развития. И выходом из такого состояния может быть расширение ресурсной базы за счет перехода к постиндустриальным методам производства и к методам экономики замкнутого цикла [7.2, 7.25]. Для этого потребуется использование совокупности новейших технологий, таких как информационно-коммуникационные технологии, включая мобильный интернет, интернет вещей и облачные вычисления, дигитальные технологии, робототехники, 3D-технологии, био и нанотехнологии, возобновляемые источники энергии и источники энергии повышенной эффективности, системы с искусственным интеллектом и block-chain технологии [ 7.26, 7.27, 7.28 ].

Переход к экономике замкнутого цикла, в которой будет неоднократно использоваться исходные материалы [7.25], даст существенную экономию ресурсов. При разработке технологий, используемых в экономики замкнутого цикла, следует присмотреться, как происходит реэксплуатация ресурсов в живой природе. На клеточном уровне в организме постоянно происходит разрушение старых клеточных белков и синтез новых, так называемый процесс «аутофагии» («самопожирание»). При этом при такой регенерации клеток производится основная часть необходимых клетке белков, и только небольшая часть строительных материалов для них поступает с пищей [7.29]. При такой реэксплуатации ресурсов экономятся не только ресурсы, но и энергетические затраты и время на формирование новых клеток. И, возможно, если бы не был выработан такой механизм восстановления клеток, то было бы невозможно создание элементов такой сложнейшей системы как живой организм. Просто не хватило бы в ближайшем его окружении необходимых ресурсов и времени для сложной цепочки их преобразования. Такая рациональная технология замкнутого цикла при восстановлении клеток пока недоступна современным технологиям производства, но являясь показателем эффективного ресурсосбережения, должна стать образцом для подражания. И по мере усложнения технических систем степень реэксплуатации материалов, компонентов и отдельных устройств при создании новых систем неизбежно будет расти в силу эффективности использования энергетических и материальных ресурсов.

При этом в условиях работы при экономике замкнутого цикла потеряет смысл в такой оценке эффективности экономики как ВВП и будут использоваться другие оценочные показатели.

Если руководствоваться теорией, разработанной экономистом Николаем Кондратьевым, об экономических циклах долговременных подъемов и спадов экономического развития [7.30], то очередная шестая кондратьевская волна  начинается ориентировочно в 2018 году  [7.31]  и, возможно, это будет началом Четвертой промышленной революции. И использование развивающихся новых технологий, и переход к экономике замкнутого цикла приведет к радикальным изменениям в производстве, распределении и потреблении товаров и услуг [7.27 ]. Учитывая также социальные потребности [7.32 ], можно предположить, что постиндустриальная экономика будет характеризоваться переходом от экономики массового производства и сопряженного с ним процесса глобализации к новому этапу экономического развития на базе субъектно-ориентированного индивидуального производства. Это будет способствовать соответственно децентрализации экономики с активным развитием малого и среднего бизнеса.

Новый способ производства неизбежно приведет к массовому созданию предприятий малого и среднего бизнеса, что обеспечит как экономическое, так и дальнейшее социальное развитие готовых к этому стран, включая и решение вопросов занятости населения творческим трудом [7.32 ]. При этом будет исчезать необходимость в создании крупных компаний, включая и ТНК. А это подорвет основы, стимулирующие многие аспекты глобализационного процесса.

По-видимому, новый этап технологического развития будет связан с постепенным разукрупнением больших производств, в том числе, и по производству энергии. Поэтому в новых экономических условиях, глобальные проекты скорее всего будут обречены на провал. Это может коснуться такого проекта как фонд Breakthrough Energy Ventures (BEV) [7.33 ] для инвестиций в энергетические технологии, созданный в декабре 2016 года Биллом Гейтсом, Майклом Блумбергом, Джеком Ма, Ричардом Бренсом и другими двадцатью богатейшими людьми планеты, обладающими суммарным капиталом около 170 млрд долларов. Основателями фонда поставлена цель создания несколько компаний, которые будут доминировать на глобальном рынке развития и внедрения технологий в области экологически чистой энергии, объем которого оценивается BEV в 6 трлн долларов [7.34].

С учетом предполагаемого развития новых технологий и экономики замкнутого цикла, экологические проблемы будут эффективно решаться повсеместно на уровне малого и среднего бизнеса. И как следствие расчет фонда BEV на значительную прибыль от инвестиций может не оправдаться, как это и случалось в истории человечества с провалом некоторых крупных проектов. Здесь можно только добавить, что стереотип мышления иногда подводит предпринимателей.

Многие развитые страны отказываются от крупных энергетических проектов, включая и атомные электростанции. Разукрупнение производств позволит избегать больших технологических происшествий, бороться с которыми зачастую бывает очень трудно. Здесь можно вспомнить о самой крупной техногенной Бхопальской катастрофе на химическом заводе в Индии, во время которой погибло несколько тысяч человек, авариях на Чернобыльской АЭС и на АЭС Фукусима-1, аварии на самой большой в России Саяно-Шушенской ГЭС. И можно упомянуть о недавнем повреждении плотины Оровилл, самого крупного в США гидротехнического сооружения высотой 230 метров, приведшего из-за риска ее прорыва к необходимости эвакуации около 180 тысяч человек [7.35]. Можно предположить, что в будущем степень опоры экономики страны на гигантские предприятия будет свидетельствовать об отсталости ее технологического развития.

Помимо того, что экономический уклад, в котором будет доминировать множество субъектно-ориентированных производителей, будет способствовать максимальному удовлетворению индивидуальных потребностей, но и обеспечит более комфортные и безопасные условия проживания на планете.

 

БИБЛИОГРАФИЯ

7.1. Козлов М. Закат глобализации или вперёд к гильдиям ремесленников.  NIZI.co.il / Наука и жизнь Израиля. 30.12.2016г.

7.2. Козлов М. Ментальные особенности поведенческой экономики. NIZI.co.il / Наука и жизнь Израиля. 26.06.2014г.

7.3. Simon H.A. The human mind: The symbolic level // Proc. of the American Philosophical Society. 1993. – V. 137(4). — P. 638—647.

7.4. Weinstock M. The Architecture of Emergence – the evolution of form in Nature and Civilisation – N. Y.: John Wiley and Sons, 2010.

7.5. Фейман Р., Лейтон Р,, Сэндс М. Феймановские лекции по физике. Том 6: Электродинамика — М.: УРСС, 2004.

7.6. Minsky M. The Emotion Machine — N.Y.: Simon and Schuster, 2007.

7.7. Wallerstein I. World-systems analysis : an introduction. Durham: Duke University Press. 2004.

7.8. Trends in Globalization — World Trade Organization. https://www.wto.org/english/res_e/…e/…/wtr08-2b_e.pdf. 2008.

7.9. Коротаев А. В. и д.р. Законы истории: Математическое моделирование и прогнозирование мирового и регионального развития  — М.: Изд-во ЛКИ, 2010.

7.10. Dollar D. Asian Century or Multi-polar Century? World Bank Policy Research Working Paper 4174, March 2007.

7.11.  Gerschenkron A. Economic backwardness in historical perspective, a book of essays, Cambridge, Massachusetts: Belknap Press of Harvard University Press. 1962.

7.12. Jones C. I. On the Evolution of the World Income Distribution. Journal of Economic Perspectives. Vol. 11. N.3. 1997 – Pp.19-36.

7.13. World Development Indicators. The World Bank. Published on Apr 12, 2013.

7.14. Global market share held by leading smartphone vendors from 4th quarter 2009 to 4th quarter 2016. The Statistics Portal https://www.statista.com/statistics/271496/global-market-share-held-by-smartphone-vendors-since-4th-quarter-2009/

7.15.«Gartner Says Five of Top 10 Worldwide Mobile Phone Vendors Increased Sales in Second Quarter of 2016». Gartner. Retrieved August 19, 2016.

7.16. WIPO Economics & Statistics Series 2012.

7.17. Maddison A. Contours of the World Economy 1-2030 AD. Essays in Macro-Economic History. Oxford University Press. 2007.

7.18. Frank A.G, Gills B.K. The World System: Five Hundred Years Or Five Thousand? Routledge, 1993.

7.19. Global Economic Prospects. Weak Investment in Uncertain Times. World Bank Group. January 2017.

7.20. Fubini F. What’s the Matter With Germany?  Project syndicate. JAN 30, 2017.

7.21. Chinese President Xi Defends Globalisation at Davos: 5 Key Points to Take Away.  www.euronews.com › News › World. 17/01/2017.

7.22. Woo W.T. China’s Growth Odyssey. Project Syndicate. Feb 17, 2017.

7.23. Spence M. Four Certainties About Populist Economics. Project Syndicate. Jan 25, 2017.

7.24. Young J. China’s Central Bank Hires Blockchain Experts to Launch Cryptocurrency https://cointelegraph.com/…/chinas-central-bank-hires-block… Nov.16.2016.

7.25. Houten F.V. The Circular Revolution. Project Syndicate  Jan 21, 2014.

7.26.  VanderMey A.The 12 disruptive tech trends you need to know | Fortune.com Jul 22, 2015.

7.27.  Aurik J. Work in an Automated Future. Project Syndicate. Jan 25, 2017.

7.28.  Morris D.Z. Leaderless, Blockchain-Based Venture Capital Fund Raises $100 Million, And Counting. Fortune (magazine). Retrieved 2016- Pp. 05-23.

7.29. Нудельман Р. Самоуничтожение как образ жизни | Madan.

madan.org.il/ru/groups/samounichtozhenie-kak-obraz-zhizni 28 окт. 2016.

7.30. Quigley C. Kondratieff Waves and the Greater Depression of 2013 – 2020.

www.financialsense.com/…/kondratieff-waves-and-the-great… 02/24/2012.

7.31. Акаев А.А. Современный финансово-экономический кризис в свете теории инновационно-технологического развития экономики и управления инновационным процессом // Системный мониторинг. Глобальное и региональное развитие. М.: УРСС, 2009. С. 141—162.

7.32. Козлов М. Что же делать, чтобы роботам не пришлось платить зарплату. NIZI.co.il / Наука и жизнь Израиля. 17.12.2016.

7.33. Dolan K.A. Bill Gates Launches $1 Billion Breakthrough Energy Investment Fund. Forbes. Dec 12, 2016.

7.34. Breakthrough Energy Ventures (BEV) — Mission Innovation mission-innovation.net/wp-content/…/Final-Fact-Sheet.pdf

7.35. Phillips K. The stunning destruction at Oroville Dam and the work ahead. The Washington Post.  February 14, 2017.