Родился в Харькове в семье фармацевта. В 1924 году семья Гуревичей из Харькова переехала в Ленинград, и Толя продолжил учебу в одной из лучших питерских школ, где работали педагоги, преподававшие еще в дореволюционных гимназиях. Любимыми предметами будущего разведчика были литература, обществоведение и особенно — немецкий язык.
«Карьера» Гуревича началась еще в школе: мгновенно освоившись в большом городе, мальчик стал председателем школьного совета «Осоавиахима», премьером школьного драмкружка, «ворошиловским стрелком» и отличником ГТО, словом — активистом. После школы он поступил в институт железнодорожного транспорта, затем в институт «Интурист», готовивший «специалистов для работы с иностранцами».
Начинается гражданская война в Испании. Гуревич с товарищами решили организовать группу по изучению испанского языка и выразили желание попасть в эту страну как переводчики-добровольцы. В Испании он впервые встретился со старшим советником при штабе Испанской Республики Григорием Штерном и согласился работать переводчиком «и не только». Его оформили лейтенантом республиканского испанского флота и дали имя — Антонио Гонсалес. В сентябре 1939-го он вернулся в Москву. В ГРУ ему предложили работать в разведке. Поучившись в подмосковной школе, получил первое задание.
Кент-Гуревич из «Красной капеллы»
Нам нелегко было начинать разговор с Анатолием Марковичем Гуревичем. Я знала, сколько ему в жизни выпало трагических испытаний.
Под именем Кент он вошел в историю «Красной капеллы». Так немцы назвали разрозненные группы разведчиков и антифашистов, которые действовали в странах Европы. Его шифровки читали Сталин и Гитлер. Он единственный человек в России, кто может рассказать о подпольной работе героев, задавшихся целью подорвать фашистский режим. Забудь свое имя
16 апреля 1939 года. Анатолий Гуревич в Ленинграде вышел из вагона московского поезда. Это последний его день на Родине. Все теперь необычно в его судьбе. Здесь живут родители, но он не имеет права зайти к ним. Берет такси и колесит по городу. Он, выпускник рабфака и резчик по металлу, будет теперь изображать из себя за границей богатого уругвайца. Он учился в институте международного туризма. Добровольцем поехал в Испанию. Как переводчик на подводной лодке участвовал в опасном переходе через блокированный немцами Гибралтарский пролив. Когда вернулся из Испании, судьба его неожиданно изменилась. Ему предложили работать в разведке.
Анатолий Гуревич молод. Ему 26 лет. На учебу — всего полгода. Готовится как шифровальщик и радист. У него такая легенда: он, Винсент Сьерра, сын богатых уругвайцев, приехал в Европу как турист, однако будет заводить деловые связи. По книгам в Ленинской библиотеке изучает город Монтевидео, в котором, якобы, родился, в Разведуправлении ему дают псевдоним — Кент.
17 июля 1939 года. Проехав пять стран, Кент добирается до Брюсселя. Здесь назначена встреча с резидентом советской разведки Леопольдом Треппером, руководителем разведгруппы. Сначала они, держа в руках условленные журналы, обмениваются взглядами, а потом присаживаются в кафе за один столик. Обаятельный богатый уругваец Винсент Сьерра стал появляться в Брюсселе в ресторанах, на верховых прогулках, в театре. В соборах на церковной службе. Ему удается завести влиятельные знакомства в высшем обществе Бельгии.
Шифровки из Женевы
В марте 1940 года Кент едет в Женеву. Он ничего не знает о человеке, с которым должен встретиться. Ему передали только адрес и пароль. Пока Кент любуется из окна горными пейзажами, расскажем о Шандоре Радо, к которому он направляется, и о самой «Красной капелле».
Шандор Радо — известный ученый-картограф. Он стал бойцом Сопротивления по собственной инициативе. На его судьбе — печать той эпохи, когда с именем СССР антифашисты связывали свои надежды. И потому почитали за честь бескорыстно и безоглядно помогать ему. В группы «Красной капеллы», сопряжённые с советской разведкой, входили десятки людей, которых можно назвать элитой общества — ученые, писатели, дипломаты, актеры.
— В Женеве я долго кружил по улицам, — рассказывал Анатолий Маркович. — Связь с разведчиком в Женеве прервалась. Почему? Может быть провал? С опаской позвонил по телефону. Шандор Радо приглашает в дом. В его квартире было картографическое агентство. Я приехал, чтобы передать ему шифр и программу для радиосвязи. После войны я прочел в его книге: «Кент провел инструктажи детально и толково. Он действительно знал свое дело». Мы встретились еще раз. В Лозанне, гуляя в парке, Шандор Радо скажет мне о том, что из разных источников приходят тревожные вести — Германия готовится напасть на СССР.
-Почти всю войну Шандор Радо будет передавать в Москву сведения такой высокой осведомленности, будто глаза и уши подпольщиков находятся в ставке Гитлера. А у Кента останется добрая память о Радо, ощущение, что не зря рисковал, добираясь в Женеву.
После встречи Кент возвращается в Брюссель.
Президент компании
Однажды ночью над столицей Бельгии зашумели моторы самолетов. Это было 10 мая 1940 года. Война пришла и в эту страну. В городе началось смятение. Появились потоки беженцев.
— На конспиративной квартире мы встретились втроем: я, Треппер и представитель Разведуправления Большаков. Мне объявили, что Трепперу надо срочно перебраться в Париж. А я должен возглавить разведгруппу в Брюсселе. Это было нелегко. Прежде всего я сказал, что фирма, которую создал Треппер в Брюсселе, совершенно не годится как «крыша» для разведчиков. Нужно создавать новую.
Анатолий Маркович достает фотографию. Красивая молодая женщина. Маргарет Барга. Его возлюбленная, жена, мать его сына. Сама того не подозревая, она тоже войдет в историю LКрасной капеллы╕.
— В Брюсселе я жил в одном доме с семьей миллионеров, приехавших из Чехословакии. Они часто приглашали меня в гости. Однажды хозяин посвятил меня в свои домашние дела. Они боятся немецкой оккупации и потому решили уехать. Но вот беда — с ними отказывается уезжать их дочь Маргарет Барга, недавно пережившая смерть мужа. Так вот, не соглашусь ли я по-дружески стать ее покровителем после их отъезда? Отец предлагает передать мне свои коммерческие связи. Так с его помощью я вошел в солидные деловые круги Брюсселя.
В «Королевском вестнике» в Бельгии появляется сообщение: открыта торговая фирма «Симекско». Винсент Сьерра — ее президент.
— Мне удается успешно вести торговые дела. Открываем филиалы в других странах. Получаю заказы от вермахта. Поставляю строительные материалы для военных объектов. Вместе с Маргарет мы переезжаем в большой дом. Устраиваем приемы. У меня — репутация хлебосольного хозяина, который не интересуется политикой. Между тем, получая заказы от офицеров вермахта, встречаясь с ними, я много узнавал. Получаю, к примеру, заказ на полтора миллиона грубых металлических ложек. «Кому нужны такие?» «Это для будущих русских пленных».
На улице Атребат в Брюсселе Кент снимает виллу на чужое имя. Это — явка для разведчиков. В ней поселился еще один «уругваец» Карлос Аламо. В действительности это офицер Советской военной разведки Михаил Макаров. Каждую ночь из потайной комнаты радист Макаров передает шифровки: «Директору от Кента».
Для победы в Сталинграде
Это было в те дни, когда на улицах Москвы ставили баррикады, ополченцы уходили на близкие рубежи. Кент получает задание: отправиться в Берлин. В шифровке указаны три берлинских адреса, фамилии, телефоны, пароли.
— В Брюсселе после банкета меня пришли провожать немецкие офицеры. Я устроил эти проводы для того, чтобы в поезде ко мне, «уругвайцу», тоже отнеслись с доверием. В октябре 1941 года я приехал в Берлин. Позвонил на квартиру Хульце-Бойзену. Кто он — я не знал. Ответила его жена Либертас. Незаметно обменялись паролями. Меня приглашают в дом. Поднимаюсь по лестнице. На дверях — медные таблички. Здесь живут генералы, офицеры СС. Ошибся адресом? Звоню снова. Либертас спускается ко мне. Она ничего не сказала о муже. Договорились встретиться. На другой день, стоя у метро, вижу, как ко мне направляется офицер. Провал? Но офицер называет пароль и дружески протягивает руку.
Кто же был этот подпольщик из генеральского дома? Харро Шульце-Бойзен приходился родственником адмиралу фон Тирпицу, служил в Главном штабе Люфтваффе. Его семья пользуется покровительством Геринга. Богат, удачлив, счастлив в браке. Еще в юности он выпускал либеральную газету, был арестован фашистами. Его истязали, били. И Шульце-Бойзен решился на смертельно опасный шаг. Он объявил тайную войну Гитлеру и стал подпольщиком.
— В доме Харро я увидел богатую библиотеку, -говорит Анатолий Маркович. — На полках — французские, английские и русские книги. Сели за стол. Харро предложил тост за победу Красной Армии. Я передал ему шифры и программу радиосвязи. Потом он диктовал, а я записывал. Харро сообщил о потерях вермахта в 1941 году, о количестве боевых самолетов и их производстве, о нехватке горючего для техники, о том, что захвачен в Финляндии наш дипломатический шифровальщик. Он в точности передает план стратегического немецкого наступления в 1942 году. Немецкие дивизии будут наносить основной удар в направлении Кавказа, чтобы захватить нефтеносные районы, а затем направятся к Волге.
Это сообщение стало предтечей Сталинградской битвы. Вернувшись в Брюссель, Кент срочно передает в Москву эти сообщения. И получает ответ: «Вы представлены к награде».
Провал на вилле
12 декабря 1941 года. По улицам Брюсселя движется машина с радиопеленгатором. На улице Атребат приборы показывают — передатчик где-то рядом. Немцы поочередно отключают свет в домах, чтобы определить, где находится радист. И готовятся к облаве.
— Тяжело вспоминать, как все случилось, -говорит Анатолий Маркович. — Накануне из Парижа приехал Треппер. Ночевал у нас. Однако почему-то не сказал о том, что на другой день на вилле собирает мою разведгруппу. Утром я уехал в контору. Вдруг звонит Треппер: «Срочно приезжайте!» «Что случилось?» Я был потрясен, когда услышал. На вилле арестованы радисты, шифровальщица- Трепперу чудом удалось уйти. Я вызвал Маргарет, и мы покинули дом, не взяв никаких вещей, чтобы не вызвать подозрений. Укрылись в доме друзей. Вскоре через Париж добрались до Марселя. Здесь, стараясь не привлекать к себе внимания, прожили на свободе еще одиннадцать месяцев. Один из наших радистов, не выдержав пыток, раскрыл шифр, которым пользовался- Достав папку «Красной капеллы», немцы стали читать радиограммы. С изумлением в гестапо прочли адреса Шульце-Бойзена и других подпольщиков в Берлине. Начались аресты. Всего в разных странах Европы по этому делу были брошены в тюрьмы десятки подпольщиков. Многие будут расстреляны, обезглавлены, повешены.
В ноябре 1942 года в квартиру, которую снимали в Марселе Кент и Маргарет ворвалась полиция. В наручниках их отвозят в тюрьму, и только под арестом Маргарет узнала о том, что полюбила русского разведчика.
На допросе Кенту предъявляют радиограммы. В них — задания, которые он получал, его шифровки в Центр. Он выбирает такую тактику: на допросах «пережевывает» то, что уже известно гестапо. Однако для него припасли самый тяжелый удар.
— Я пережил отчаяние, когда мне принесли радиограммы. Их посылали от моего имени, когда я уже был под арестом. Однако немцы сообщали, что я нахожусь на свободе. И Москва отвечает, дает мне задания. Словом, я попал в ловушку.
Но Кент не пал духом даже в таком отчаянном положении. Маргарет, узнав правду о своем возлюбленном, не отрекается от него.
Анатолий Маркович показывает мне фотографию Маргарет. Одно слово — красавица. Его глаза увлажняются.
— Несмотря на беду, в которую мы попали, нас ожидала огромная радость. Маргарет родила сына Мишеля. Перед концом войны у нас возникла возможность бежать в другую страну. Но мне такое и в голову не приходило. Я думал только о своем долге разведчика. Кент и Маргарет простились в феврале 1945 года. Им казалось, что они расстаются ненадолго. А оказалось — навсегда.
Я прошу его рассказать, пожалуй, о самом невероятном дне его жизни. О том, как в 1945-м году он привез в Москву в качестве пленника Паннвица, шефа гестапо.
— Кем был Хайнц Паннвиц? Мечтал стать пастором, а сделал карьеру в гестапо. На его совести много кровавых дел. В Праге антифашисты убили вице-протектора Гейдриха. Паннвиц был в Праге шефом гестапо. По его приказу стерли с лица земли деревню Лидице. Были казнены сотни людей. В 1943 году он стал шефом зондеркоманды, которая вела все дела «Красной капеллы».
Кент был нужен Паннвицу живым. От имени Кента гестаповцы направляют радиограммы в Москву. После мучительных раздумий Кент принимает правила игры. Однако надеется, что найдет способ переломить ее ход, обратить против гестапо.
— Начался наш невидимый поединок. У меня была цель — минимизировать передачу дезинформации в Москву. Я убеждал Паннвица, что остались на свободе другие разведчики, о которых я не знаю. Они могут проверить и сообщить, что эти сведения — ложные.
Между тем Кент присматривался к Паннвицу. Реплики, намеки. Уже в конце 1943 года Кент понял, что шеф зондеркоманды боится расплаты в случае поражения Германии. И он блестяще воспользовался ситуацией. Произошел откровенный разговор. Кент стал убеждать Паннвица перейти на службу в советскую разведку. Причем захватить с собой как можно больше документов. В том числе и по «Красной капелле2. Кенту удалось втайне от Паннвица направить радиограммы в Москву. И получить ответ, где была гарантирована безопасность Паннвица.
3 мая 1945 года. Домик в горной местности. В нем укрываются Паннвиц, Кент, радист, секретарша. За окном — выстрелы. Дом окружен французскими солдатами. Гуревич распахивает дверь: «Я — советский офицер. Выполняю задание советской разведки». Он просил отправить всю группу в советскую миссию в Париж. Потом на военном самолете их доставляют в Москву-
Кент надеялся, что приедет в Москву победителем. Есть ли еще такой случай в истории, когда пленник привозит на родину своего тюремщика? Да еще с мешком документов? Однако вышло иначе. Страна праздновала победу, а на Лубянке вершили скорый суд над героем. Гуревич был арестован и осужден на 20 лет. А всего он будет 45 лет добиваться пересмотра дела. И только в 1991 году получит на руки заветный документ, который снимет с него обвинения.
В этом же году в квартире Анатолия Марковича раздался звонок. Взволнованный голос по-испански называл его отцом. «Это я, твой сын Мишель!»
Сразу после войны Гуревичу сообщили, что Маргарет и маленький Мишель погибли во время бомбежки. А они остались живы, искали его. Когда Маргарет уже не было в живых, Мишель встретился с писателем, который занимался историей «Красной капеллы», и от него узнал адрес отца. И вот вместе с семьей он приехал к отцу в Санкт-Петербург. Мать много рассказывала Мишелю об отце, говорила, что он — достойный человек, просила назвать внуков русскими именами.
Жена Гуревича Лидия Васильевна, которую он называет своим ангелом-хранителем, сказала мне:
— Самое главное, что он, много пережив в жизни, не озлобился, остался доброжелательным и щедрым.
А я бы добавила, что после стольких опасностей и горя он сохранил молодой взгляд, просветленную улыбку, юмор. Может быть, это главная победа из всех, которые он одержал в своей жизни.
разведчик.
