Фото: папаха полковника
reibert.infoКаракулевая офицерская папаха Полковника
eraussr.nethouse.ru
Декабрь 1996 — февраль 1997 года
Прямо под Новый год Арику сообщили о восстановлении на службе и одновременном присвоении очередного звания полковника. 30 декабря Арик организовал отмечание этого события в ресторане гостиницы «Гранд отель Европа», куда пригласил А.А.Данилова, М.С.Ошеровского, З.М.Мерабишвили и еще нескольких новых и старых знакомых. Присутствовали только мужчины, 9 человек. Выпили много дорогих и качественных напитков, очень хорошо поужинали и поговорили о будущих делах. Прием длился около 3-х часов. Арик был доволен своим новым состоянием души, новым званием, новой должностью, большими планами, которые предстояло претворить в жизнь, доброжелательным отношением к нему присутствовавших людей. В начале января у Арика состоялась новая встреча с Мерабишвили и Ошеровским, на которой он узнал, что в Санкт-
315
Петербурге есть новый банк, принадлежащий семье Мерабишвили. Банк находился на Владимирском проспекте,17, в самом центре города и почемуто назывался «Викинг-банк». Ошеровский подробно разъяснил Арику, что все интересы и планы будущей АНБ предполагалось тесно связать с бизнесом семьи Мерабишвили, а поэтому и нужно будет открыть все необходимые счета в этом молодом, но уже очень успешном банке. Арик вновь с досадой отметил про себя, что никакой свободы действий ему как генеральному директору Ошеровский не оставляет. Но поскольку ничего плохого он об этом банке еще не слышал, то и не стал сильно переживать за выбор своего руководителя. Ошеровский порекомендовал Арику познакомиться с председателем правления «Викинг-банка» г-ном Устаевым А. Я. и начальником службы безопасности генерал-лейтенантом в отставке Курковым А. А. — бывшим начальником УКГБ и ГУВД Ленинграда и Ленобласти. Эти должности, которые ранее занимал генерал Курков, очень впечатлили и одновременно успокоили Арика. Предварительно созвонившись и договорившись о встрече, Арик отправился в банк знакомиться с рекомендованными лицами. Ошеровский дал понять Арику, что и с председателем правления банка, и с генералом — начальником службы безопасности он лично хорошо и коротко знаком. Это тоже облегчало процесс представления. Кабинет начальника службы безопасности банка находился на самом верхнем этаже здания со входом со двора с правой стороны. На лестничной клетке было 2 входа: слева и справа. На двери слева не было никакой таблички. Туда Арик и постучался, и не ошибся. Слегка отдуваясь от подъема по лестнице (лифта в здании не было), Арик ждал, пока ему откроют. Дверь оказалась запертой. Открыл молодой человек в гражданском, но с офицерской выправкой. Арик назвал себя, человек, молча, кивнул и пропустил Арика вперед. За небольшой прихожей открывался вид на три смежные комнаты, переходящие одна в другую. Все двери были открыты, и Арик увидел, как навстречу ему выходит среднего роста спортивный, одетый в дорогой темно-серый костюмтройку человек, на вид старше 60-ти лет, но энергичный и подвижный. Он улыбнулся Арику и сказал: — Здравствуйте, полковник. Проходите. Я предупрежден о вашем визите. Кофе? Чай? Арик вежливо поздоровался, упомянув звание хозяина кабинета, как было положено по уставу, и попросил чашку кофе. Тот же дежурный сотрудник, который открывал дверь, кивнул и вышел за кофе. Арик про себя отметил, что персонал у генерала вышколен и понимает его без лишних слов. За кофе с сушками с маком по-ленинградски они проговорили час. Анатолий Алексеевич Курков оказался интересным собеседником, вовсе не пыжился
316
и не кичился своими прошлыми заслугами. Не скрывая, он сообщил Арику, что получил на него «объективку» прежде чем приглашать на встречу. Затем генерал предложил Арику пройти вместе с ним к Устаеву и познакомиться с первым руководителем банка. Благодаря сопровождению генерала, никто их не остановил, не задержал, и они прошли к председателю. Устаев принял их на бегу, куда-то торопился, но сказал Арику, что непременно отдаст распоряжение всем своим клеркам обслуживать АНБ в первую очередь и на максимально возможном льготном режиме. Уже прощаясь, Арик сказал Куркову, что волнуется перед помещением столь значительных сумм в этот банк, на что генерал ответил, что пока он здесь работает начальником службы безопасности в ранге вице-президента, то Арик и вся академия могут не волноваться за сохранность этих крупных бюджетных денег. Генерал возвратился к себе в офис, а Арик отправился оформлять первичные документы на открытие текущего рублевого и валютного счетов для АНБ. Первый транш — часть денег в размере 500 миллионов рублей — поступил на счет АНБ в начале февраля 1997 года. Арик сообщил об этом радостном событии профессору Данилову, Ошеровскому и Надежде Ивановне. Данилов сразу же приехал в Петербург и собрал узкое совещание в составе Зураба Мерабишвили, Ошеровского и Арика. С этого дня в жизни Арика начались новые, неприятные для него, проблемы.
Февраль — апрель 1997 года
Академия еще не была создана, а профессор Данилов вместе с Ошеровским потребовали от Арика не использовать ни на что 200 миллионов неденоминированных рублей из полученных 500. Это вызвало у Арика недоумение, поскольку господа начальники не объяснили ему, для чего они создают такой крупный финансовый резерв. Но Арик решил не обострять отношений и приступил к ремонту 4-го этажа здания, где по согласованию должны были разместиться рабочие офисы будущей академии. Благодаря интенсивной работе по 10-12 часов в день, Арику удалось подготовить все необходимые документы и произвести евроремонт к концу марта этого же года. Первые три этажа здания параллельно ремонтировали люди Мерабишвили. Арик утвердил у Ошеровского штатное расписание на 12 человек персонала, чтобы, начиная организовывать учебный цикл, одновременно начать
317
коммерческую работу по зарабатыванию собственных денег в целях возврата бюджетной ссуды государству. Он пригласил на работу коммерческого директора, исполнительного директора, главного бухгалтера, референта, административного директора, заведующего учебной частью, водителя и других, нужных для работы, специалистов. Приступая к подготовке учебной и коммерческой программ АНБ, Арик, в первую очередь, сделал акцент на введении в учебный цикл совершенно нового курса для абсолютно новой в России специальности «Эксперт по проблемам национальной безопасности», которой еще не было в природе. Эту новую специальность предстояло включить в Государственный российский реестр профессий, что влекло за собой длительную и муторную переписку с разными министерствами и ведомствами. Но, если этого не сделать, то АНБ никогда не смогла бы выдавать соответствующие дипломы своим слушателям. Время позволяло: учебный курс был запланирован на 3 года, а к концу периода обучения первого набора можно было успеть получить все необходимые согласования и утвердить новую специальность. Эту подготовительную работу Арик поручил исполнительному директору, по образованию журналисту, и редактору со стажем. Забегая вперед, сообщаем нашему читателю, что этой профессии нет в Госреестре РФ до сих пор. Ошеровский и Данилов поставили перед Ариком очень тяжелую задачу: обеспечить первый набор слушателей и начать практическое обучение уже с 1-го сентября 1997 года. Это была трудновыполнимая задача, потому что не было еще ни учебных аудиторий, ни преподавательского персонала, не были сформированы кафедры, не было учебных материалов: учебников, программ, текстов лекций и практических занятий. Наконец, не было фонда заработной платы для преподавателей и стипендий для студентов — то есть для учебного процесса не было еще абсолютно ничего! Арик с трудом представлял себе, как это все можно организовать до 1-го сентября, когда на календаре уже начало апреля, да еще при том обстоятельстве, что из первого транша ему было приказано 40% денег не трогать, а второй транш должен был поступить в АНБ только в 4-м квартале, то есть не раньше октября текущего года. Цель казалась недостижимой. Арик решил, не ставя в известность президента и вице-президента АНБ, то есть обоих профессоров, переговорить с руководством банка «Викинг» о дополнительном финансировании. Алексей Яковлевич Устаев принял его благожелательно, и Арику удалось договориться о дополнительном срочном ссудном финансировании на сумму 1 миллиард неденоминированных рублей под поступление будущих бюджетных средств и на довольно льготных банковских условиях. С такими деньгами уже можно было сформировать фонд заработной платы и арендовать гденибудь классные помещения или аудитории для будущих учебных занятий.
318
Арик несколько успокоился и приступил к активной работе по организации собственной коммерческой деятельности в целях зарабатывания своих финасовых средств для АНБ. Всю работу по организации учебного процесса Арик поручил заведующему учебной частью с очень жесткими сроками исполнения, чем вызвал неприкрытое недовольство человека, не привыкшего работать быстро и качественно. Этот человек был порекомендован Даниловым, и был ему знаком по прежней работе профессора в Ленинградском политехническом институте. Но наступили другие времена, и надо было приспосабливаться к ним на ходу. Однако далеко не все бывшие советские люди научились работать по-новому в рыночных условиях. Правильней будет сказать, что около 70% так и не научились этому никогда, и просто выпали из нового общества, влача жалкое существование, спиваясь, проклиная новую власть и новые требования времени. Похоже, что этот новый коллега Арика был именно из таких не приспособившихся. Но выбора не было. Арик решил через месяц проверить состояние этой важнейшей работы. Учебный процесс — это для любого учебного заведения главное. Как-то рано утром в начале апреля в кабинет Арика постучали. Он открыл и увидел на пороге всем известного депутата Государственной думы Российской Федерации Галину Васильевну Старовойтову. Она была принципиальным борцом за демократию и пользовалась искренним уважением Арика. В период работы в Госдуме ему однажды пришлось с ней консультироваться, но это было шапочное знакомство. Арик пригласил гостью войти, присесть и распорядился насчет кофе. Галина Васильевна рассказала Арику, что она помнит его и их единственную встречу по работе, а в этом здании ей предложили кабинет для организации депутатской приемной, и она согласилась. А к Арику просто зашла поздороваться и восстановить знакомство. В ходе разговора выяснилось, что ее парламентский помощник Линьков получил приглашение от господина Мерабишвили организовать приемную депутата именно в этом здании за совершенно символическую арендную плату, и они согласились. Арик подумал про себя, что вряд ли Мерабишвили просто так оказал такую любезность очень известному в стране и влиятельному в Госдуме руководителю фракции «Демократическая Россия». Наверняка, подумал Арик, Зурабу нужны свои связи в парламенте. И Арик не ошибся. Впоследствии стало понятно и это. В тот день Галина Васильевна была в хорошем настроении, и они проговорили около часа. Депутат спрашивала Арика об АНБ, о ее задачах и целях, о будущей структуре, об учебном процессе. Арик, насколько смог, ответил на все
319
вопросы. В процессе беседы Арик обратил внимание на то, что Старовойтова уклонялась от обсуждения Данилова и Ошеровского как руководителей академии и как советников председателя Госдумы. Арик подумал, что они между собой, наверное, не очень хорошо знакомы, но причина оказалась в другом: Старовойтова была ярым поборником принципов демократии в стране, тогда как оба советника председателя Госдумы представляли лагерь коммунистов. Но это мало интересовало Арика тогда. Принципиальные разногласия депутатов не имели к нему отношения. Для Арика тогда куда важнее было организовать практическую коммерческую работу и учебный процесс. Проговорив около часа и выпив кофе, Галина Васильевна откланялась с обещанием «дружить домами». Арик был рад этому неожиданному визиту и общению с умным, интеллигентным, авторитетным и культурным человеком, каким была Г. В. Старовойтова.
Май — июль 1997 года
Работать с Ошеровским в ежедневном режиме было очень тяжело. Он ни к чему не прислушивался, ничье мнение, в том числе и Арика, его не интересовало. Решения он принимал авторитарно, даже не советуясь с первым лицом — профессором Даниловым А.А. Арик заметил, что все действия Ошеровского направлены только на лоббирование чьих-то и его собственных интересов, а совсем не на дело становления АНБ и не на ее перспективу. Возле него постоянно крутились какие-то невнятные личности, какие-то странного вида молодые люди. Арик начал понимать, что ему в одиночку придется и тащить весь воз этой академии, и отвечать своей головой за финансовые средства. Ему очень хотелось просто делать дело, но первый вице-президент во все вмешивался и очень сильно мешал работать. В один из майских дней, когда ремонт уже был закончен, и новый персонал только начал осваивать кабинеты, Ошеровский предупредил Арика, что сегодня в 14 часов АНБ посетит председатель Госдумы. 9-ю Красноармейскую улицу перекрыли за 2 часа до его приезда. Служба охраны проверяла дворы, соседние дома, само здание, в котором размещалась академия, все кабинеты на всех этажах, чердачные помещения и даже неотремонтированную часть здания. Четвертого человека в государстве привезли на джипе, который медленно полз по колдобинам улицы, поднимая пыль. На втором этаже здания в боль-
320
шом кабинете, который оборудовал для себя Зураб Мерабишвили, был накрыт стол. В кабинете собралась небольшая толпа встречающих, которым было предписано прибыть для встречи. Там присутствовали Данилов, Ошеровский, Мерабишвили и его старший брат, руководство банка «Викинг» в лице обоих братьев Устаевых и генерала Куркова, а также Арик. Сфотографировались на память, расселись, приготовились слушать Г.Н.Селезнева. Он коротко изложил задачи АНБ, тепло, по-товарищески охарактеризовал Данилова и Ошеровского, не забыл и Арика, сказав о нем, что в его лице АНБ приобрела хорошего администратора и научного работника. Потом он обратился к братьям Мерабишвили и сказал, что государство сейчас находится в непростом финансовом положении, и что активная добровольная помощь таких крупных предпринимателей и меценатов, как братья, крайне важна и не останется незамеченной. Братья Мерабишвили ответили, что им в радость помочь такому важному для страны делу, и они будут помогать и дальше. В довершение своего ответного спича Зураб сказал, что не станет с академии брать арендной платы за эксплуатацию 4-го этажа, чем очень порадовал Арика. В заключение все подняли бокалы с коньяком, и председатель Госдумы уехал, попрощавшись со всеми присутствовавшими за руку. Весь раут длился не больше 40 минут. Находившиеся в кабинете приглашенные не торопились расходиться. Хозяин кабинета Зураб Мерабишвили пригласил всех перекусить и поговорить. Никто не возражал, и посиделки растянулись на три часа. Говорили обо всем: о политике, о раскладе сил в Госдуме, о банке «Викинг» и его перспективах, об академии и ее будущей работе, о коммерческих задачах холдинга грузинских братьев, который уже тогда представлял мини-империю городского санктпетербургского масштаба. Арику было интересно, и он больше слушал, чем участвовал в разговоре, впитывая в себя информацию о людях и предприятиях, о которых почти ничего еще тогда не знал. В начале июня Данилова пригласили на телевидение «Санкт-Петербург5-й канал», где он должен был рассказать об АНБ. Ошеровский с ним ехать отказался, и Данилов пригласил Арика с собой. Знаменитый на всю страну телеканал незадолго до этого лишился своей основательницы и руководительницы Б.А.Курковой. Но инерция прежней славы оставалась, и этот канал смотрели миллионы телезрителей. В студии было очень жарко. Арик пришел в гражданском костюме. Журналист, проводивший с ними интервью, приготовил массу вопросов, на которые Данилов еще до сеанса подготовил приблизительные ответы. Арику там явно было нечего делать, и он потихоньку осматривался. В конце разговора ему предоставили слово, и он коротко рассказал о будущей специальности слушателей академии — «Эксперт по проблемам национальной безопасности».
321
В самом начале передачи ведущий сообщил в эфир телефоны студии для вопросов телезрителей. До выступления Арика эфир почти безмолвствовал, но тут словно обвал произошел. Всем хотелось больше узнать об этой совершенно новой специальности, о сроках и условиях приема и так далее, и тому подобное. Арик отвечал на вопросы дольше положенного в эфире времени, и за кадром режиссер передачи махала руками, изображая круг: закругляйтесь мол. Передача завершилась, но в приемной академии начались ежедневные звонки по поводу приема в академию. Данилов был очень доволен. Ошеровский, смотревший передачу по телевизору, также был удовлетворен. Но Арику это все вышло «боком»… Помимо звонков ему и секретарю, начались звонки от журналистов радио, газет, журналов, других каналов ТВ. Арик аккуратно переводил звонки заведующему учебной частью, исполнительному директору, Данилову, Ошеровскому, но все равно какая-то часть журналистов прорывалась для прямого контакта с ним и для взятия интервью прямо в его кабинете. Это начало отрывать довольно значительную часть времени. Как-то за чаем, который вместе удавалось выпить не чаще одного раза в месяц, Г.В.Старовойтова сказала, что АНБ и ее руководители становятся знаменитыми, и спросила Арика, а нужно ли это вообще? Арик не стал скрывать своего раздражения на эту тему и довольно откровенно высказался. Галина Васильевна посочувствовала ему и сказала, что все это ничего, если направлено на благо академии как научного и учебного учреждения, и будет очень плохо, если эта шумиха в прессе спровоцирована для того, чтобы решать какие-то другие скрытые задачи. Тогда Арик не придал значения ее словам. Но через года полтора он был вынужден их вспомнить. Числа 25-го июня Ошеровский вызвал Арика к себе в офис.
Фото: Северо-Западное таможенное управление (СЗТУ)
tadviser.r
Он поручил ему отправиться в Северо-Западное таможенное управление, затем в Петербургскую морскую таможню и решить довольно деликатный вопрос об изменении статуса коммерческого груза для кого-то из своих друзей. Ошеровский рекомендовал Арику облачиться в полковничью форму, мотивируя это тем, что так легче будет разговаривать. Из поставленной задачи Арик понял, что сделка, о которой ходатайствует Ошеровский, не совсем законна, а вернее, совсем незаконна. Суть дела состояла в следующем. В то время в довольно голодную Россию из США завозились куриные окорочка. Это было дешевое, качественное мясо, которое в очень большой степени решало проблему с питанием в стране. Главным портом, через который завозился весь огромный объем окорочков, метко прозванных в народе «ножками Буша», был морской порт СанктПетербурга. К этим поставкам пытались пристроиться все кому не лень из числа мелких и крупных коммерсантов. Насколько Арик понял из поставленной Ошеровским задачи, он должен был договориться с руководством регионального управления и морской
322
таможни об очень щепетильной схеме, а именно: выходящий из порта Бостона, США, караван из трех судов-рефрижераторов, каждый водоизмещением в 8 тысяч тонн, везших именно «ножки Буша» для торговой сети Петербурга, должен был в середине пути превратиться из коммерческого груза в благотворительный, что по законам РФ того времени не облагалось въездными таможенными пошлинами. В задачу Арика входило переговорить о возможности подобной трансформации в принципе, а затем, если это возможно, записать, какие документы надлежало для этого из Москвы представить (письма, ходатайства, приказы, распоряжения и т.д.).
Это распоряжение Ошеровского Арику крайне не понравилось. Он интуитивно почувствовал за этим крупные неприятные последствия. Что давала такая схема получателю груза? Во-первых, груз не облагался пошлинами, что резко удешевляло его стоимость на российском рынке. Во-вторых, из кармана государства изымалась огромная сумма пошлины, что, похоже, никого не волновало. В-третьих, если после получения такого груза как благотворительного, его не передадут потребителям по льготным ценам, а продадут по реальной рыночной стоимости, то чистая прибыль от такой жульнической операции составит миллионы долларов только от трех судов. А если это регулярно повторять? Арику стало нехорошо от понимания сути задания. На Кутузовскую набережную, 20, Арик приехал в очень плохом настроении. Он заранее договорился о приеме у начальника Северо-Западного таможенного управления.
Ждать приема пришлось довольно долго — начальник задерживался где-то. Арик рассматривал роскошные апартаменты приемной таможенного управления, расположившегося в старинном, прекрасно отреставрированном княжеском особняке XIX века. Таможенный генерал-лейтенант принял его сдержанно, но приветливо. Перед началом разговора Арик сообщил генералу, что он действует исключительно по поручению Ошеровского М. С., и проинформировал обо всех его регалиях.
Тема беседы главному региональному таможеннику очень сильно не понравилась. Он резко высказался о намерении некоторых лиц залезть в карман государства и лишить оное большой финансовой пошлины, подпитывающей бюджет. И он был, несомненно, прав. Арик еще раз сказал о том, что он — человек подневольный в этой связи. Начальник таможенного управления, высказавшись, пройдясь по своему шикарному кабинету с настоящим камином, присел к рабочему столу и на своем личном бланке написал перечень лиц и документов, которые ему будут нужны из Москвы в случае, если эта операция состоится. В заключение он сказал Арику, что прекрасно понимает его служебное положение, и что они оба находятся в неудобной позиции по отношению к тем влиятельным лицам, которые затеяли эту незаконную возню в целях личной наживы.
323
Арик возвратился к Ошеровскому, отдал ему бланк с записями и откланялся. Ошеровский срочно выехал в Москву в тот же вечер. Его не было неделю, и это время Арика никто не дергал и не мешал работать. Через неделю лоббист возвратился и привез пакет с документами, который в нераспечатанном виде Арик вновь вынужден был везти в СЗТУ. Начальник региона принял конверт без эмоций, поблагодарил Арика. На том простились.
Через некоторое время Арику стало известно, что груз упоминавшихся трех кораблей — окорочка — был растаможен в Петербурге без пошлины, а потом продан на рынках и базарах города по действующим ценам. Для отвода глаз, в один из детских домов Ленинградской области были переданы бесплатно 2 тонны окорочков. Это из общего количества в 24 000 тонн! На этом вся благотворительность завершилась. Десятки миллионов долларов прибыли растворились в тумане, а Ошеровский купил себе капитальный дом в Финляндии почему-то…
Фото: m.avito.ru
Август 1997 года
В самом начале августа профессор Данилов пригласил нескольких сотрудников аппарата АНБ к себе на дачу во Всеволожск на шашлыки. Готовили стол и все прочее две женщины — референт Арика и его административный директор. Кроме Арика, приехали некто Вадим Быковский — новый помощник Данилова, Ошеровский с каким-то деятелем среднего звена из администрации Псковской области, какая-то женщина, непрерывно флиртовавшая с Ошеровским. На даче жила мама профессора — пожилая интеллигентная дама. В ходе возлияний и поедания шашлыков шли разговоры о будущем АНБ, о ближайших планах. Арик был предоставлен самому себе, в разговорах старался не участвовать и не кучковаться с другими гостями.
Настроение у него было скверным, он что-то чувствовал фальшивое в атмосфере собрания. Неожиданно к нему подошел Ошеровский, отвел Арика в сторону и издали кивнул Данилову. Тот тоже подошел поближе, из чего Арик понял, что эта сцена была спланирована заранее. Предложив выпить водки за дружбу и коллегиальность, Ошеровский сказал:
— Видите, Арон Михайлович, какая старая дача у профессора?
— Да, ей почти 100 лет, — поддакнул Данилов, встревая в разговор.
— Да, вижу, — ответил Арик.
324
— Так вот, снесение этой постройки и строительство новой дачи стоит чуть больше 50 тысяч долларов, — продолжал Ошеровский.
— Надо бы нам помочь нашему президенту, а, как думаете, Арон Михайлович?
— А я тут при чем? — резко ответил Арик.
— Ну как это вы ни при чем? — фальшиво удивился Ошеровский.
— Мы работаем все вместе, нужно помогать друг другу, тем более первому руководителю!
Арик уже сообразил к чему весь этот разговор, но решил сыграть «дурака».
— Я не совсем вас понимаю, — ответил Арик, — я могу организовать пару субботников-воскресников, и всем нашим коллективом помочь при работах по ремонту, если нужно. — Да нет, Арон, — хитро прищурившись сказал Ошеровский, — все вы понимаете, и не стройте тут из себя дурачка! Нужно взять из бюджета академии эти деньги и перечислить их на счет, который я вам укажу. А чтобы не делать две операции подряд, то вы переведете зарезервированные 200 тысяч долларов на тот же счет. А мы уж там их распределим, верно? — спросил Ошеровский, обращаясь к Данилову.
Профессор покраснел, но, молча, кивнул, глядя в землю. Арик думал, как быть. Отказать — это означало вступить в открытый конфликт с интриганом Ошеровским, согласиться — это значит стать расхитителем казенных денег и соучастником хищения. Арик решил не обострять отношений и попытаться выкрутиться официальным образом. Немного помявшись для вида, Арик сказал:
-Я не против, но это ведь бюджетные деньги, я за них отвечаю перед государством, поймите меня, коллеги. Вот если будет официальный приказ на бланке академии с печатью и подписью кого-либо из вас, то я немедленно выполню все ваши распоряжения.
Ошеровского затрясло от гнева, но он сдержался и тихо произнес:
— Никакого приказа не будет, Губенко, но если вам недостаточно наших устных распоряжений, то мы подумаем о замене такого тупого директора на более гибкого человека. Арик «проглотил» оскорбление, ожидая продолжения. Ошеровский буквально прошипел:
— Даю вам неделю, Губенко. Если деньги не будут переведены, то можете писать заявление об увольнении «по собственному желанию».
— Хорошо, — сказал Арик, — давайте номер счета.
— Вот это другой разговор, — обрадованно сказал Данилов, — дайте ему счет.
— Завтра к 10 утра приезжайте ко мне в офис и получите все реквизиты, — уже миролюбиво произнес Ошеровский.
325
Они отошли в сторону и начали о чем-то шептаться. Арик со злости выпил большую стопку водки и закусил целым шампуром шашлыка. Он решил сначала проверить, что за счет ему даст Ошеровский, какой фирмы, где она находится, а потом уже решать с переводом денег. Но для себя Арик решил совершенно твердо, что без письменного приказа он денег никуда не переведет. Также он решил незамедлительно поставить в известность об этом генерала Куркова — на всякий случай, поскольку перевод пойдет, если вообще пойдет, из банка «Викинг».
Пока Арик ел шашлык, к нему поближе пристроилась та незнакомая тетка, которая приставала к Ошеровскому. Арик слушал ее вполуха, но то, что она ему сообщила, моментально вывело его из себя. Оказалось, что женщина эта — новый главный бухгалтер АНБ, что работающий главный бухгалтер с завтрашнего дня уволена, и эта новая дама подошла познакомиться с генеральным директором, с которым ей предстоит работать. Арик был просто взбешен.
Во-первых, главного бухгалтера он нашел сам и принял ее на работу, и она вполне справлялась со своими обязанностями. Во-вторых, это было сделано Ошеровским за его спиной, что показывало, что он совершенно не считается ни с Ариком, ни с его мнением. Тетка эта, как выяснилось, знакома с Ошеровским с самой комсомольской юности, уже лет 30, работала с ним, и теперь он вновь ее пригласил. Мозаика у Арика в голове моментально сложилась в четкий рисунок: Ошеровский расставляет своих людей для обслуживания денег, которые он намеревается украсть. И Арик ему в этой схеме не будет нужен. Арик отчетливо понял, что после перевода денег, если это состоится, его все равно уберут — уволят, чтобы не мешал высокопоставленным господам красть государственные деньги. Только теперь Арик начал понимать, для чего создавалась эта академия, почему она так громко называется, и так далее. На следующее утро Арик отправился в офис Ошеровского. Улица Миклухо-Маклая была закрыта из-за ремонта дорожного покрытия: меняли булыжную мостовую на асфальт. Пришлось с трудом припарковаться на Садовой и добираться до знакомого двора пешком. Ошеровский с энтузиазмом похлопал Арика по плечу, пригласил выпить с ним кофе и вручил листок с банковскими реквизитами фирмы, куда следовало перевести 200 миллионов рублей (200 тысяч долларов по тогдашнему курсу). Кроме того, он сообщил, что нужно очень срочно подготовить две международные научно-практические конференции, причем одну уже в конце этого августа, а вторую в середине сентября. Первая конференция на тему «Аспекты национальной безопасности в Северо-Западном регионе России», а вторая — «Международный туризм стран Балтийского бассейна в свете национальной безопасности».
326
Пока Ошеровский излагал свой взгляд на то, как эти конференции должны быть организованы, вошел новый помощник Данилова Быковский. Ошеровский велел Арику полностью с ним сотрудничать по организации этой непростой и очень многогранной работы. Сферы деятельности тут же поделили: Быковский занимается документальной частью, докладами, приглашениями, выступлениями, а Арик — всей административно-хозяйственной частью: помещениями, размещением гостей в гостиницах, встречей-проводами, питанием, сувенирной продукцией, организацией экскурсий и культурной программой в театрах, транспортом и так далее. И все это за счет денег, уже полученных академией. На возражения Арика, что надо начинать учебный год, что эти деньги нужны для выплаты зарплат преподавателям и на стипендии слушателям, а также на аренду классных помещений для занятий, Ошеровский только отмахнулся и сказал, что учебный год можно начать и в январе, и что зарплата подождет, мол, обе конференции важнее. Арик про себя решил, что раз руководителям академии все равно, когда начнется учебный год, то ему должно быть все равно тем более, и поехал к одному из своих знакомых в ГУВД (Главное управление внутренних дел) по Санкт-Петербургу и Ленобласти подполковнику Переверзеву, чтобы проверить адрес счета, на который нужно было перевести эти огромные деньги — 200 миллионов рублей. Проверка фирмы показала, что владелицей и генеральным директором является ни кто иной как… жена Ошеровского. Все предельно стало ясно. Офицеры — коллега Арика и он сам — переглянулись и без слов поняли друг друга. Данный факт подготовки хищения бюджетных средств был немедленно зафиксирован документально и подписан обоими присутствующими. В дальнейшем этот документ сыграл огромную положительную роль для Арика. Не заезжая к себе, Арик из ГУВД проехал в банк «Викинг» и поставил в известность о факте готовящегося хищения денег генерала Куркова. Тот успокоил Арика, подчеркнул, чтобы он без письменного приказа денег не переводил, и шутливо сказал, что, если Арика после этого уволят, то он примет его в службу безопасности банка, но для этого Арику вновь придется уволиться на пенсию, и уже окончательно.
327
Сентябрь-декабрь 1997 года
Обе научно-практические конференции были организованы и прошли совсем не плохо. Арику удалось договориться с администрацией Таврического дворца, и весь сентябрь в нем работала временная дирекция конференций, созданная Ариком. Деньги академии таяли на глазах. Ошеровский требовал помпы, солидности, респектабельности. Были выпущены буклеты, пригласительные, заказаны сувениры, папки с документами, кляссеры для визитных карточек, авторучки, блокноты и все остальное с эмблемами АНБ и проводимых конференций. Эмблемы тоже были сделаны на заказ, и стоили весьма недешево. Прибывающих и отъезжающих гостей встречали специальные автобусы. Было организовано питание. Была продумана и организована культурная программа: экскурсии, театры для участников конференции. Оба раза в конце состоялись банкеты в том же Таврическом дворце. Арик совершенно замотался, но замечаний ни от руководителей академии, ни от гостей и участников не было. Правда, не было и похвал, но это уже говорило о том, что вся программа и сопутствующий сервис были на надлежащем уровне. Был, правда, один приятный момент, когда на закрытии второй конференции губернатор Ленинградской области Густов В.А. публично поблагодарил дирекцию АНБ за прекрасно проделанную работу. Но без имен и фамилий. По большому счету, Арику было уже все равно, поскольку письменного приказа на перевод 200 тысяч долларов в адрес фирмы жены Ошеровского он так и не получил, эти деньги не перевел и отчетливо понимал, что после того как конференции пройдут, ему предложат уволиться. Поэтому весь октябрь и ноябрь месяцы он посвятил поездкам в Москву, благо их ему никто не запрещал. Он встречался с разными знакомыми и коллегами в попытках получить информацию и совет по поводу организации своей дальнейшей работы. Разумеется, он побывал в Госдуме у генерала Бычкова, все там рассказал, встретил сочувствие и, якобы, понимание, но не более. Назад в ГД ему возвратиться не предложили. Арик окончательно для себя решил увольняться со службы и из академии и пытаться заняться вновь частным бизнесом, используя многочисленные приобретенные связи и знакомства в Санкт-Петербурге.
Однажды, 13 ноября, он возвращался скорым поездом «Красная стрела» из Москвы в Санкт-Петербург. Он вошел в купе, занял свою нижнюю полку и стал смотреть в окно. В купе вошли два подвыпивших соседа с верхних полок и стали шуметь. Арик поморщился, но замечаний делать не стал. В российских
328
поездах часто приходится терпеть невоспитанных и пьяных соседей. На четвертое место, на вторую нижнюю полку пришла очень хорошенькая блондинка с красивыми карими глазами лет тридцати с лишним. Она сразу привлекла внимание Арика, и он решил непременно свести знакомство с ней. Поезд «Красная стрела» всегда отправлялся поздно — без пяти минут 12 ночи. Ни к чему не обязывающий разговор с блондинкой завершился обменом визитными карточками и отходом ко сну. Утром в Санкт-Петербурге Арик хотел было предложить Юле, так звали новую знакомую, свою помощь в переносе вещей и со своей служебной машиной, которая должна была его встречать, но оказалось, что ее встречает водитель с транспортом, из чего Арик сделал вывод, что новая знакомая из графы «руководство» в своей компании. Попрощались и разъехались каждый по своим делам. Арика тоже ждала машина с водителем, и он прямиком отправился в АНБ. Там он написал заявление на имя президента Данилова об увольнении по собственному желанию с 31 декабря и со спокойной душой поехал домой привести себя в порядок. Он не был уверен, что Ошеровский его не поторопит с увольнением раньше, чем через полтора месяца, но никто не возражал. Последний период работы в академии Арик посвятил организации своей новой жизни и работы. Текущими делами академии он, конечно, занимался, организовывая учебный цикл. За оставшиеся полтора месяца ему удалось арендовать классные помещения для занятий у кооперативного техникума, который находился в самом начале Лиговского проспекта, почти у Московского вокзала, во дворе жилого дома. Классы были большими и находились в сравнительно неплохом состоянии. Косметический ремонт требовался, но не срочно. Там же были арендованы 4 административные помещения под кафедры нового учебного заведения, каковым являлась АНБ. Все аудитории и кабинеты находились в одном коридоре, что было очень удобно для работы. Первыми кафедрами АНБ были: кафедра основ безопасности жизнедеятельности (ОБЖ); кафедра защиты материнства и детства; кафедра техногенной и экологической безопасности; кафедра продовольственной безопасности. По разработанному Ариком плану кафедр должно было быть еще 5, но, во-первых, в здании больше не было места, во-вторых, на них уже не хватало денег из-за того, что деньги ушли на организацию конференций, а в-третьих, никто из руководителей академии от Арика этого не требовал. То есть было совершенно понятно, что Данилова и Ошеровского учебный процесс если и интересует, то далеко не в первую очередь. В первую очередь АНБ им нужна была для самообогащения и лоббирования своих корпоративных интересов.
329
Бренд АНБ был звучным, солидным и многообещающим и привлекал многих власть имущих и вращающихся вокруг них многочисленных прихлебателей. Так, например, в советники президента академии были оформлены генералы МВД, ФСБ, МЧС, работавшие в Северо-Западном регионе страны. Кроме них, членами ученого совета АНБ стали руководящие работники прокуратуры, адвокатуры, администрации Санкт-Петербурга и Ленобласти, командование Ленинградским военным округом, и так далее, и тому подобное. По распоряжению профессора Данилова, Арик заказал дизайн и изготовление дипломов докторов наук, профессоров и академиков АНБ, которые Ошеровский с Даниловым собирались раздавать своим приятелям и нужным людям. Никто из них даже не думал, что это все совершенно не законно с точки зрения действующего законодательства о присвоении научных степеней и ученых званий! Но Арику уже было это все равно, и он послушно дорабатывал до Нового года, одновременно проходя медицинскую комиссию для увольнения в воинский запас, оформлял военную пенсию, регистрировал для себя новый общественный фонд, который решил назвать «Академия общественной безопасности». Арик решил так назвать свой будущий бизнес не случайно.
Во-первых, он учитывал то, что его в городе уже знают как директора АНБ, ведь приходилось выступать по телевидению, по радио, давать интервью для питерских газет. И он полагал, что ассоциация нового названия со старым ему только поможет. Во-вторых, уж очень ему хотелось сделать «козу» Ошеровскому и Данилову. Они не могли не возмутиться этим названием, но сделать ничего не могли, поскольку законодательство это не запрещало. И, в-третьих, Арик хотел вновь найти финансирование и продолжить часть программ, разработанных им самим и начатых в АНБ. Новый 1998 год Арик встречал уже военным пенсионером.
Продолжение следует.
Иллюстрация: Фирменный поезд «Красная Стрела» (Санкт-Петербург):
biletdv.com
