КУЛЬТУРА И НЕНАВИСТЬ ИЛИ КАК НАШЕ РАЗЛИЧИЕ ВЛИЯЕТ НА НАШИ ОТНОШЕНИЯ.
CULTURE AND HATE. OR: HOW DOES THE DIFFERENCE BETWEEN US INFLUENCE OUR RELATIONSHIPS?
Автор: Доктор Яков Апт
врач общего профиля (Израиль)
Dr. Jacob Apt
General practitioner (Israel)
Tel: +972-545498978
aptjacob.46@mail.ru
АННОТАЦИЯ
В основе бесчисленных межэтнических конфликтов по большей части лежит непонимание чужой культуры. С точки зрения людей одной культуры, культура другого народа зачастую выглядит нелепо, абсурдно. Порой она выглядит настолько неприемлемой, что даже, кажется, не должна существовать вообще. Но каждая культура, как и любой народ, имеет право на существование. А чтобы это право стало нормой, видимо, нужно рассматривать чужую культуру, иную ментальность, другой образ жизни не через призму своей культуры, ментальности и образа жизни, а без предвзятости попытаться, тщательно ознакомившись, разглядеть в этой культуре ту привлекательность, которую находят в ней её носители.
ABSTRACT
The heart of the most of ethnic conflicts is a lack of understanding of a foreign culture. From the point of view of the same-culture people, the cultures of others often look ridiculous or absurd. Sometimes the culture look so unacceptable that even seems to be should not exist at all. However, each culture, like any nation, has a right to exist. And in order to this right has become the norm, obviously, a different way of life, a foreign culture, a different mentality shouldn’t be considered through the lens of our own culture, mentality and way of life. One should understand it carefully, without prejudice, by trying to see this culture of the appeal, which is in it its carriers.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
культура, ментальность, образ жизни, религия, веротерпимость, язычество, иудаизм, христианство, ислам, ненависть, месть, политкорректность, Запад – Восток, ООН, ЮНЕСКО, Комиссия по правам человека.
KEY WORDS
Culture, mentality, lifestyle, religion, tolerance, paganism, Judaism, Christianity, Islam, hatred, revenge, political correctness, West — East, the United Nations, UNESCO, the Commission on Human Rights
В чем-то антисемиты павы: мы чужие. Мы можем веками жить рядом с другими народами, переть их привычки, так или иначе принимать их духовные ценности, быть похожими, иногда даже неразличимо похожими, но, тем не менее, оставаться чужими. Если мы забываемся и думаем, что мы как «все», то рано или поздно нам обязательно напомнят кто мы и где наше место.
Мы чужие, потому что мы иные, несмотря на внешнее сходство: у нас иные взаимоотношение внутри семьи, у нас иной уклад жизни, и мы по-иному подходим к решению многих жизненных вопросов. Впрочем, это не какое-то уникальное явление: человечество уже давно смирилось с тем, что все народы на Земле не похожи друг на друга – что-то есть общечеловеческое, а что-то только свое, кровное. Разняться между собой страны, разняться континенты. Кто не помнит знаменитую фразу Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток. Не встречаться им никогда, пока Небо с Землей таковы, какими их Бог создал».1
Однако, никакая другая ‘инаковость’ не раздражает так, как еврейская, вплоть до ненависти. Казалось бы, человечество находится на пути к благородной цели — создать универсальную нацию, чему успешно способствуют и высокая технология коммуникаций, и бурное развитие средств массовой информации. A пока оно стремится выработать некий компромисс в отношениях между народами с различными культурами, который именуется «политкорректностью», чтобы общаться, вести мирный диалог. Только в отношении евреев всё осталось, как и прежде, как было и сто, и двести, и тысячу лет назад. Одно поколение сменяет другое, но негативизм к евреям всегда остается неизменным, временами то угасая, то вновь вспыхивая ярким пламенем. Причем, для обвинения евреев извлекаются факты ещё с времен Средневековья, давно разоблаченные, но в современной интерпретации они звучат свежо как некое открытие, и имеют массовую поддержку. Почему же закономерное развитие человечества, словно не касается евреев? Чем они заслужили такое исключение?
С самого начала в этом обвиняли самих евреев. Обвиняли в том, что они сами изолировались от других народов своими сложными религиозными ритуалами, своими странными обычаями (в частности, в отношении пищи, например). Как говорил о них персидский придворный Аман своему царю Артаксерксу: «Есть один народ, разбросанный, рассеянный между народами царства твоего, и законы их отличны от законов людей».2 Всё правильно, но возникает вопрос: почему это должно раздражать? Мало ли других народов, у которых могут показаться странными их обычаи, их жизненный уклад, а особенно их религиозные ритуалы. Межнациональные конфликты на протяжении всей человеческой истории случались бессчетное количество раз, но такого постоянства, с которым устраивались еврейские погромы, не испытывала ни одна нация.
Но вот, что удивительно – наша религия, Иудаизм, тот самый Иудаизм, который, по мнению наших врагов, является основной причиной нашей изоляцией от всего мира, вдруг ложится в основу двух мировых религий — Христианства и Ислама, — которые распространяются, чуть ли не по всему миру. И что же, кто-то сказал евреям спасибо? Ничего подобного. Наоборот, гонения на них только усилились. Преследования, изгнания, издевательства, массовые убийства – вот, что уготовлено было евреям за всю историю Средневековья. Такого даже Древний Мир не знал. В чем только их не обвиняли: и в сношении с дьяволом, и в колдовстве, и в отравлении колодцев, и в распространении чумы. Но самыми популярными обвинением были, конечно, убийство Христа и «кровавый навет». Потом евреев затолкали в гетто. Речь о самоизоляции уже не шла – было кому огородить евреев от благочестивых граждан. В это время в Европе пышно расцветал гуманизм на фоне благодатной эпохи Возрождения, но евреев он не касался. Евреи словно выпали из поля зрения гуманистов, которые призывали к веротерпимости и состраданию к гонимым, обездоленным. Да и век просвещения, с его критическим отношением к религии, ничего положительного евреям не дал. Но в этот раз просветители обратили внимание на евреев. Вот, например, что писал о евреях Вольтер: «Евреи – это абсолютно невежественная нация, которая в течение долгих лет соединяла презренную скаредность и отвратительные предрассудки с неистовой ненавистью со стороны всех наций, которые вынуждены их терпеть … (и, хотя) евреи – самый гнусный народ в мире, всё же не стоит их сжигать на костре» (И на том спасибо! Человечество заметно продвинулось в своем развитии: уже не было того беспредела по отношению к евреям, как это было в Средние века).
Когда стены гетто рухнули, и евреи получили, наконец, гражданство, первым делом они ринулись в образование (тут, я думаю, не обошлось без влияния Вольтера). И что же – евреи стали выглядеть более приемлемыми? Ничуть не бывало. Светлые головы призадумались – почему же здесь всё не так, как предполагалось? Евреи уже не были народом самоизолирующимся. Наоборот, они стремились влиться в мировое сообщество. Евреев много было в различных областях науки и искусства, они стали активными и нередко успешными в своих видах деятельности, многие приняли даже христианство, хотя религия уже не играла особой роли. Здесь, скорее всего, сыграло желание сделать успешную карьеру. Нечто подобное наблюдалось в поздний период Советской власти, когда интеллигенция по той же причине шла в партию. Стали выдвигаться предположения: если бы евреи делали то-то и то-то и не делали бы того-то и того-то, то…. Евреи с успехом преодолевали все эти препятствия на пути воссоединения со всем остальным миром, но ненависть к ним не уменьшалась, а только возрастала. Порой даже казалось, что лучше для евреев было бы оставаться, как прежде – в гетто. Когда все сослагательные наклонения были исчерпаны, тогда возник в конце XIX века термин – АНТИСЕМИТИЗМ, который ничего не объяснял кроме самого факта существующего отрицательного отношения к евреям.
К концу XIX века, особенно после суда над Дрейфусом, французским офицером еврейского происхождения, которого обвинили в предательстве только потому, что он еврей, стало ясно, что антисемитизм не поддаётся ни логике, ни компромиссу. Эта еврейская непохожесть почему-то не давала покоя, будоражила умы, вызывала раздражение. Евреям же нужно было только одного, – чтобы их оставили в покое. Им не требовалось, чтобы кто-то боролся за их эмансипацию, как это было с афроамериканцами и пуэрториканцами в Америке, и ленивыми их не назовешь. Однако, общественность, тем не менее, не пускала их в свою среду, держа дистанцию.
Тут, я думаю, нужно уточнить, где истинный антисемитизм, а где лишь его имитация. Антисемитизм – это, прежде всего, явление, порожденное Западом, тем самым Западом, который, по мнению Киплинга, никогда не сольется с Востоком. Восток же воспринимает нас, как представителей этого самого Запада и ничего более. Дело, мне кажется, в том, что арабы при создании ислама многое заимствовали из нашей религии – и единобожие, и запреты в отношении пищи, и запрет изображать животных и людей, да и вообще всю структуру религии. Но вот чего они не взяли из иудаизма, так это её моральный аспект и, в отличие от христианства, предпочли сохранить свой образ жизни и свои обычаи, которые существовали до принятия ислама. Так что в этом плане исключительности евреев они не видят. Их отношение к евреям такое же, как к англичанам, французам или итальянцам. Развернутая арабами кампания против евреев ведется исключительно для того, чтобы потрафить Западу, который им сочувствует и поддерживает как морально, так, что существенно, и материально. Они видят, как относятся к евреям в Европе. Курды, например, вполне сложившаяся нация, веками живущая на земле, которая им не принадлежит, их совершенно не волнуют, потому что Запад смотрит на них, если не равнодушно, то с некоторой симпатией, однако, на их независимости не настаивает. Ими занимается в основном только Турция, но это исключительно внутренние проблемы самой Турции. Другое дело палестинцы – никогда не существовавший народ, которому, по мнению мировой общественности, срочно потребовалась земля, которой они никогда не владели, и все только потому, что это связано с нами, с евреями. Для арабов же существование Израиля — это вторжение на их территорию (как очередной крестовый поход), землю Ислама, некогда принадлежавшую Турции (заброшенная, надо сказать, была территория). А на Западе не понимают, что Израиль, по сути, является передовым её бастионом против агрессивно настроенного Востока.
Так что настоящий, подлинный антисемитизм проявляется только в Европе, а также в тех странах и континентах, где европейская цивилизация прочно утвердила свое первенство: это может быть и Австралия, и США, и Канада, и Южная Америка.
К началу XX века стало ясно, что антисемитизм неистребим. Чтобы как-то совладать с ним оставалось только два пути. Первое – это использовать последнее «если бы…». Это — «если бы у евреев было свое государство». Возник Сионизм. Но проблема заключалась в том, что к этому времени весь Земной шар был, как бы, поделен между всеми и никто из обладателей своей земли не хотел делиться ею с евреями. И потом, большая часть евреев так или иначе пристроившаяся в этом мире, не очень-то хотела начинать всё сначала.
Другой путь – это, если станет другим сам окружающий евреев мир. И это была вовсе не беспочвенная фантазия – в Европе с нарастающей быстротой отмечается тенденция к крушению Старого Мира: рушились вековые традиции общественных устоев, рушились монархии, рушились империи. Назревали решительные перемены в истории Европы. У евреев появилась надежда – если изменится мир, изменится и отношение к ним.
Мы сейчас, когда прошло более ста лет, уже можем с уверенностью сказать, что антисемитизм жив и бодр, всё так же неукротим и агрессивен. Ни тот, ни другой путь не оказал на него никакого воздействия. Да, мы получили свое государство, но какой ценой? — 6 миллионов убитых наших собратьев смогли, наконец, потрясти этот жестокосердный мир. А сейчас нас снова готовы подвергнуть остракизму.
А что же с преобразованием общества? Как, например, социалисты — эти сокрушители основ Старого мира – рассматривают еврейский вопрос? В настоящее время мы видим, что нет больших ненавистников евреев и нашего государства, чем они. Скоро, похоже, эти два слова – Социализм и Антисемитизм — станут синонимами. Казалось бы, тут уж совершенно не понятно: им-то, что за дело, чем евреи им не угодили?
А ведь, в те времена, в начале XX века, когда все ждали перемен, социалистические идеи наиболее полно отражали чаянья людей, в том числе и евреев, стремящихся изменить существовавшую структуру социального неравенства. И евреи надеялись, что в этом новом грядущем мире им тоже найдется место полноправных членов общества, и они никогда уже не будут вечными его изгоями. Они активно включились в процесс разрушения старых устоев и возведения нового устройства мира. Они были почти во всех социалистических партиях, даже фашисткой партии Муссолини. Их и сейчас много в различных социалистических партиях и движениях несмотря на общий антисемитский настрой.
Однако, антисемиты тоже не дремали. Тогда, в конце XIX — начала XX века широкий размах получили, так называемые конспирологические теории. Они существовали уже давно, ещё со Средних веков, когда состоялся суд над тамплиерами, потом были иезуиты, масоны и т.д. Коснулись они и евреев…. Появились статьи, брошюры, книги антисемитского содержания. Но самой популярной стала книжечка небольшого формата «Протоколы сионских мудрецов»3 детище царской охранки. Распространившаяся по всему миру и переведенная чуть ли не на все языки нашей планеты, она стала настоящим мировым бестселлером. Такой успех, я думаю, даже и не снился её создателям. Это настоящая Библия антисемитов. Её цитирует каждая антисемитская публикация. Цитировали и цитируют до сих пор, несмотря на множество разоблачений и критику в адрес этого одиозного издания. Так, например, совсем недавно по российскому телевидению был показан «документальный» фильм «Титаник. Репортаж с того света». Как пишет критик Барух Горин: «Когда смотришь фильм, временами кажется, что оказался свидетелем дурно пересказанного антисемитского анекдота о евреях, утопивших Титаник…. На фоне абсолютно сумасшедших конспирологических историй про английскую разведку, масонов, членов «Бильрбергского клуба», королеву Англии в этом диком винегрете фильма безапелляционно утверждается, что антисемитская фальшивка «Протоколы сионских мудрецов» — подлинный план по захват власти над миром».4
Социалистическое движение на фоне небывалой популярности во всем мире, особенно после 2-ой Мировой войны, внезапно обернулось против евреев. Собственно, одним из первых, кто подал этому пример, был сам отец-основатель социализма еврей по происхождению и антисемит Карл Маркс. В Советском Союзе, «в первом в мире социалистическом государстве», развернулась антисемитская компания – борьба с безродными космополитами» (так в Советском союзе называли евреев). Сейчас всё больше социалистов оказываются во властных структурах стран Западной Европы и, соответственно, нарастает антисемитизм, проявление которого прикрывается антиизраильскими резолюциями. Создается такое впечатление, что, если бы не мусульманский радикализм, который мешает Европе сосредоточится на нас, страны Запада давно бы уже устроили нам второй холокост. Что только не приписывают нам (как в старые «добрые» времена Средневековья): кроме потопления «Титаника», ещё и аварию на Чернобыльской АЭС, и теракты 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Прямо, как наша история с христианством. Словно дежавю какое-то. И то: вспомните «Моральный облик строителя коммунизма» освещаемый советскими СМИ. Если отбросить частности, не напоминает ли он наши десять заповедей, принятые и христианами?
Из всего вышесказанного вырисовывается картина какой-то тупой, беспричинной ненависти к евреям, упакованной в толстый слой мифических фантазий и лжи. Но причина существует, иначе ненависть не была бы такой устойчивой. Но какова эта причина, которая так раздражает антисемитов и нам покоя не дает? Где её искать?
Когда мы репатриировались в начале 90-х годов в Израиль, помимо всего прочего и в самом Израиле, и в характере израильтян, меня поразило здесь отсутствия ненависти. Нет, вспышки гнева и недовольства, конечно, есть и довольно часто (всё-таки мы южный народ), но это быстро улетучивается. Нет той угрюмой, тяжелой ненависти, которая, порой, накапливается годами. До приезда в Израиль я знал, что страна находится в состоянии войны со своими соседями с первого дня своего существования и не мог себе представить, как можно так жить, чтобы в такой обстановке растить детей, строить какие-то планы, когда ты не знаешь, что тебя ждет завтра. Но по приезде в Израиль я не увидел, не почувствовал войны. Государство живет совершенно мирной и даже, я бы сказал, беспечной жизнью. Здесь вы не найдете ни одного плаката, призывающего, например, сплотиться в борьбе против арабского экстремизма, исламского радикализма или Ислама, вообще, тем более. Евреи и арабы работают вместе бок о бок и, если и говорят внутри своей общины о представителях другой общины что-то, то внешне это выглядит довольно миролюбиво. У каждого на это есть свой резон. Израильтяне, в массе своей, по сути, не злой, улыбчивый народ, любящий шутку и любящий жаренное мясо на огне во время праздников на пикнике, любящий путешествовать по всему миру (это прямо какое-то хобби: как правило, каждый израильтянин один или два раза в год выезжает заграницу). А о терактах сообщается как о стихийном бедствии — как о цунами, или о землетрясении, — как об автокатастрофе (в дорожных авариях у нас погибают больше людей, чем во время терактов). Во всяком случае, никакой паники и никакого озлобления, как правило, хотя и бывали исключения. И я понял, что такая мирная обстановка в стране, когда можно не думать о войне, достигается именно отсутствием ненависти и её пропаганде. И это, в отличие от России, руководство которой постоянно держала (да сейчас, я думаю, держит) страну в постоянном напряжении и страхе, сообщая, кто у неё главный враг – вроде США или Китая, сейчас Украина, – которого надо ненавидеть и бояться, потому что враг этот в любую минуту, якобы, готов напасть на неё.
Ещё один сюрприз меня ожидал в «Яд вашем» — музее катастрофы европейского еврейства. Я всегда думал, что евреи должны относиться к немцам, которые уничтожили треть еврейского населения планеты, если уж не с ненавистью, то, хотя бы, предельно холодно, чисто официально. Ничего подобного я не увидел в музее. Никакой анти-немецкой пропаганды. Много говорится о жертвах – фотографии, письма, исторические очерки. А о фашистской Германии,- как о помрачнении сознание целого народа, которое было. Было и прошло. Немецкий народ с его многовековой культурой – это нечто совсем другое. В Израиле относятся к немцам, как к любому другому народу – как к англичанам, к французам или американцам.
Ещё больше меня удивили религиозные ортодоксы, которые считают, что ничего на Земле не делается без повеления Бога. Так что холокост они рассматривают как наказание божье (да, добреньким нашего Бога не назовешь!), а немцы, вроде бы, как будто, даже и не причем. Он воспользовался ими, как орудием наказания, чтобы наказать нас, евреев. А вот за что – это уже другой вопрос. Нечто подобное случилось в XVIII веке — лиссабонское землетрясение, которое унесло 100 тысяч жизней и поставило в тупик многих живших в то время философов, среди которых были и Вольтер, и Кант. Они ставили тот же вопрос — за что? За что Бог лишил жизни стольких ни в чем не повинных людей? Но тогда это было природное явление. Вот так, как к природной катастрофе, отнеслись и евреи к холокосту.
Конечно же, всё вышесказанное можно отнести к модному сейчас явлению — к политкорректности. Однако, давно замечено благожелательное отношение евреев к таким деятелям культуры и науки, к талантливым художникам, писателям, ученым, которые являются или являлись при жизни антисемитами. Достаточно взять русскую литературу – Достоевский, Чехов, Куприн, — какой любовью и уважением, как писатели, они пользуются у русских евреев. Если бы Достоевский только знал, сколько евреев занимается его творчеством, он бы, я полагаю, перевернулся бы в гробу. Не испытывать ненависти и не помнить зла – эта наша ментальность, часть нашей культуры, с этим мы живем.
В начале статьи мы задались вопросом: чем мы отличаемся от народов Европы? А вот тем самым – отсутствием ненависти. Я не могу сказать это про каждого еврея – может кто-то и копит ненависть в своем сердце, но поскольку нас всегда рассматривают вот так, скопом, то и я говорю про этот «скоп» — в основном евреи не мстительный народ, потому что, если нет ненависти, нет и мести. А месть у европейца – это святое, особенно, если это касается чести. Вспомним, как романтично и возвышенно звучат слова Сирано: «… Зато я никогда не выйду, милый мой, с нечистой совестью, с не смытым оскорблением…» («с не смытым», надо полагать, кровью).5 Да, такое сказать мы не можем. С кровью – это не про нас. Но чем привлекательна месть для европейцев и почему евреи её отвергают?
Запад, приняв христианство с его моральными ценностями, заимствованными из иудаизма, сохранил, однако, множество артефактов своего языческого прошлого, что особенно заметно в обыденной жизни. В частности, Европа не смогла отказаться от идолопоклонства (так иудейский невидимый Бог стал видимым в христианстве – этакий мудрый старик с окладистой бородой, как, например, на фреске Микеланджело «Сотворение Адама» в Сикстинской капелле), а также от права на месть. Иудаизм выступает протии мести: в Торе сказано: «Не мсти и не храни злобы». Однако, и само христианство присоединятся в этом вопросе к иудаизму, накладывая запрет на месть. И тут столкновение неизбежно. Об этом пишет русский философ В.С. Соловьев в своем эссе «Жизненная драма Платона»6 он обращается к произведению Шекспира «Гамлет». Он считает, что вся трагедия Гамлета и возникла из-за этой раздвоенности: с одной стороны, язычество, с другой – иудео-христианство. Вот, что он пишет: «… Хотя драма происходит после многих веков христианства, она имеет смысл только на почве чисто языческого понятия о родовой мести, как нравственном долге. Центр драмы именно в том, что Гамлет считал своей обязанностью отомстить за отца, а его нерешительный темперамент задерживал исполнение этой мнимой обязанности. Но ведь … нет никакой общей необходимости, чтобы человек, исповедующий религию, запрещающую мстить, сохранял понятия и правила, требующие мести».
Отказ от мести не имеет ничего общего с лозунгом «Непротивление злу насилием». Зло должно быть наказано в соответствии с законами любого государства! Но чем отличается наказание от мести? Наказание предназначено исключительно для преступника, когда ему объясняют его поступок и почему его осуждают за это; есть судья и суд присяжных, есть прокурор и адвокат – есть суд. Месть же – для других, для окружающих, чтобы знали с кем они имеют дело. Месть вполне можно рассматривать, как запугивание людей, как стремление к власти, как диктат, когда имеет место желание навязать свою волю другим. Что касается евреев, то им вообще не характерно навязывать кому-либо своего мнения, начиная с религии. Так в истории у них никогда не было стремления распространять иудаизм, тем более «огнем и мечом»: нравится? – приходи и слушай; не нравится? – ступай себе с миром, иди дальше своей дорогой со своим багажом. Нет у евреев, вопреки распространенному мнению, и жажды власти, ради самой власти, чтобы властвовать над людьми. Взять, к примеру, такую одиозную фигуру в русской истории, как Лев Троцкий: после окончания гражданской войны он снимает с себя полномочия военкома и становится министром путей сообщения, поскольку именно там он видит основной фронт работ для укрепления государства. Ему даже в голову не приходит воспользоваться армией, как рычагом власти, чтобы установить военную диктатуру. В результате он теряет и власть, и родину, а в конце концов и жизнь.
Конечно, месть выглядит привлекательней, чем просто наказание. «Потому что месть – это не сухой юридический алгоритм, а произвольный и эмоционально насыщенный творческий акт. Месть – это воздаяние, в которое привносятся изобретательность и эмоциональность».7 Ну, как же возможно отказаться от мести, когда она является стержнем большинства американских (и не только американских) боевиков. А увлекательнейший роман нашего детства «Граф Монте-Кристо»? Он, ведь, весь основан на ней, родимой. Но тогда, как же увязать эту неувядающую народную любовь с христианской моралью. Я не говорю об эпохе Гамлета, я говорю о сегодняшнем дне. Христианство ни на йоту не отступила от своего запрета на месть. Сейчас, правда, религия уже не играет такой роли как в прошлом, но её моральные постулаты довольно глубоко врезались в сознание современного человека. Какая страна, скажите, осмелится внести в свое законодательство право на месть? Но народ приспособился: он не стал вытравливать из себя свое языческое прошлое, он предоставил ему свободу в виде мечтаний, фантазий, а иногда и конкретных действий с риском столкнуться с правоохранительными органами. Что касается моральных принципов, то их можно принять, а можно не принимать в зависимости от обстоятельств, как, например, с одеждой: заменить футболку на рубашку с галстуком или надеть брюки вместо джинсов. Главное, не заострять внимание и не делать из этого проблему.
Евреям в этом отношении гораздо проще – им не надо разрываться между чуждым им язычеством и моральными устоями, заключенными в 10-ти заповедях. Для нас язычество неприемлемо. Они взяли у нас нашу мораль, а мы язычества у них не просили. Не то, чтобы мы совсем не могли понять, что такое ненависть и месть, но ненависть, эта все же эмоция и она не должна застревать в мозгу в виде идеи фикс, так мы считаем. В глазах европейского обывателя мы выглядим какими-то ограниченными, без полета фантазии. В своей приверженности к 10-ти заповедям, мы напоминаем нашкодивших школьников, которые стараются быть пай-мальчиками, чтобы их меньше ругали, или грешников, которые много и долго грешили и теперь раскаиваются. Вот за это как раз и ухватились наши недоброжелатели: а какой такой грех евреи совершили, или совершают, что вынуждены так вести себя. В результате появились мифы, объясняющие наше поведение, одно фантастичнее другого – от «кровавого навета» до «башен близнецов». Им невдомек, что мы ничего не изображаем, что мы такие, что это наша сущность. Вопрос, однако, усугубляется ещё и тем, что они нам не верят. Прежде всего, это связано с их отношением к моральным ценностям, проповедуемые церковью и принятые современным обществом за основу поведения во взаимоотношениях между людьми. Да, они приняты, но необязательны к исполнению. Для них мораль — это выходной костюм, который они надевают, чтобы идти в церковь на воскресную проповедь. Для нас же – это кожа. Мы в ней живем. Религиозные, нерелигиозные – все мы привыкли так жить, с детства. Заповеди учили нас, чтобы мы знали, что такое хорошо и что такое плохо. Конечно же, были, есть и будут исключения, соблазны увлечься какой-нибудь теорией, мечтой, или чувствами, но именно эти 10 заповедей, заложенные в нас, дают понять, куда нас занесло. А вот малейшее нарушение их вызывает такое чувство, какое испытываешь, когда на машине, например, выезжаешь на красный свет: вроде бы проскочил, никто не заметил, а в душе остается какой-то неприятный осадок. Говорят, Ягода, будучи уже репрессированным, сидя в тюремной камере, спросил своего сокамерника, тоже еврея: «Скажи, Бог существует?», и сам же ответил: «Я думаю, что существует!». И Сталин у него не виноват в его крахе, и не козни это завистников, не интриги внутри его аппарата. Он нарушил заветы своих предков, и вот пришла расплата. Вот так, поступаем ли мы сознательно или бессознательно, верим ли в Бога или не верим, но действуя в согласии с Заветами Торы, то есть в соответствии с моральными принципами, мы верим, что это выведет нас из любых передряг.
Другая причина, по которой они нам не верят, — это отказ от мести. От мести, с точки зрения европейского обывателя, можно отказаться, если ты слаб, если ты трус, или ты такой тупой, что даже не понимаешь, что над тобой смеются, что тебя оскорбили, или унизили. Тупыми евреев не назовешь. Остается – слабость и трусость. Так нас всегда и называли из спокон веков: слабыми, не способными постоять за себя, и трусливыми. Но вот чему европейский обыватель совершенно не может поверить, так это то, что у нас не остается в душе ненависти, или так скажем: если она у нас порой и бывает, то задерживается там ненадолго. Однако у европейского обывателя это просто в голове не укладывается. «Как бы глубоко еврей ни был предан России – никто из русских этому не поверит, т.к. в глубине души они сознают, что такая собачея преданность после всего пережитого русским еврейством является аномалией, а потому неестественна» (О.Грузенберг – российский юрист и общественный деятель. Был одним из защитников М.Бейлиса в 1913 году на процессе по делу о ритуальном убийстве). И действительно: вы оскорбляете человека, а он вам дружески улыбается в ответ. Вы поверите в искренность его улыбки?
Итак, поскольку евреи не используют месть для разрешения своих конфликтов (естественно, «в силу своей слабости и трусости»), злость и ненависть не могут реализоваться и начинают накапливаться. В результате может возникнуть такая критическая масса, когда самопроизвольно произойдет взрыв ненависти, который будет ужасен и беспощаден. Так в глазах европейцев мы, еврейский народ, представляем собой тикающую бомбу. Когда и где это произойдет, никто не знает, но предпочитают, чтобы это произошло как можно дальше от них. Так фашистская Германия в самом начале своего существования, скажем откровенно, не собиралась уничтожать вот так прямо всех евреев. Под влиянием ещё христианства она хотела просто евреев куда-нибудь сплавить. И неважно куда: в Палестину, в Мадагаскар, в Сибирь. Это уже потом, когда придавленное плитой христианства язычество, подогретое первыми военными успехами, вырвалось, наконец, на свободу и овладела мыслями и чувствами простых граждан, немцы стали смотреть на евреев уже совсем другим глазами. Страна стала другой, и народ почувствовал разницу между прошлым страны и её настоящим с приходом Гитлера к власти. Как стало легко и свободно дышать! Исчезли все те противоречия, которые так мучили бедного Гамлета. А как сладка месть, даже когда смутно представляешь за что! Надо просто попридержать христианство с его моралью, разлагающее общество. А это всё евреи виноваты: подсунули миру свои 10 заповедей, которые делают человека слабым и безвольным. Так евреи стали врагом номер один для германской нации, для возрожденного тысячелетнего рейха. Когда миллионы ни в чем неповинных жертв перестали уже отягощать совесть, до «окончательного решения еврейского вопроса» оставалось сделать только один шаг, и он был сделан.
Мир содрогнулся от проявления современного язычества в лице немецкого фашизма и качнулся в противоположную сторону, в сторону сплошного либерализма, толерантности и политкорректности, развернулась борьба за права человека… Стоит ли упоминать, что эти перемены никак евреев не коснулись? Единственное, что изменилось, так это название: антисемитизм, формально осужденный, с возникновением еврейского государства был заменен на антисионизм с тем же содержанием – большое подспорье для антисемитов. Теперь они, не меняя выражений, могут высказывать их не евреям вообще, а конкретно государству Израиль, зная, что каждый еврей на земле любое такое высказывание против Израиля будет воспринимать в свой адрес. Комиссия по правам человека при ООН когда-то выступала за свободный выезд евреев из Советского Союза, но эта «борьба» никакого отношения к евреям не имела. Это была политическая акция, направленная против СССР. Когда Советского Союза не стало, мгновенно прекратились и симпатии к евреям. Зато через очень короткое время начались со стороны Комиссии по правам человека яростные нападки на Израиль, именно на ту страну, в которую, по замыслу руководителей этой Комиссии, должны были направляться евреи, получившие право на выезд, за что, собственно, и боролась эта организация ещё до недавнего времени В этих нападках проявляется не только ярко выраженная тенденциозность, но и весь спектр «двойных стандартов». Из всех резолюций, выпущенных Комиссией по правам человека за последних лет 30 лет, одна треть касается Израиля с неизменным его шельмованием. Вальтер Левальтер посол Германии в Комиссии, голосовавший против принятия одной из таких резолюций, заявил, что в ней нет «никакого осуждения терроризма», и что «её текст может быть истолкован, как одобрения насилия».
Шестидневная война всколыхнула весь еврейский мир. До этого большинство евреев воспринимало Израиль как эфемерное государство, организованное кучкой авантюристов, которое в любую минуту может быть уничтожено арабскими странами. Свое предназначение такие евреи видели исключительно только в диаспоре в качестве некого катализатора в развитии страны своего проживания. А тут они вдруг почувствовали, что им есть чем гордиться. Весь остальной мир, европейский мир, рассматривал Израиль как временное образование, которое, конечно же, не сможет противостоять огромному арабскому миру, а пока под эгидой США существует как некая средиземноморская база Америки. Но что когда-нибудь арабские страны объединяться и лавиной разнесут Израиль в щепки — в этом никто не сомневался. Но когда этот момент наступил, то Израиль не только выстоял, но и победил в рекордно короткий срок. Чистая победа нокаутом! Мир изумился и пришел в восторг (В Европе вообще любят победителей). Израиль заявил о себе, как о серьезном государстве, с которым надо считаться. Когда первые восторги улеглись, вот тут-то началось в Европе то движение, которое привело к теперешнему тотальному анти-израилизму. Атаку на Израиль начали, конечно, арабские страны и СССР – проигравшая сторона, и в этом ничего удивительного не было. Но когда это движение подхватили антисемиты Западной Европы и оно стало стремительно разрастаться, при поддержке арабских стран и всего мусульманского Востока, — это стало серьезной угрозой существования Израиля. В ООН за последнее время было выпущено 34 резолюции, из них 28 касались непосредственно только Израиля и все они без исключения с его осуждением. Ни Сирия, ни Ирак, ни Африканские страны с их миграцией в Европу и голодом ООН не волнуют. Только Израиль. Создается такое впечатление, что, если бы не было Израиля, то ООН можно было распускать. А в ЮНЕСКО, специальной организации ООН по развитию культуры и сотрудничества между странами, сейчас решали, имеют ли евреи отношение к Храмовой горе в Иерусалиме, на которой когда-то стоял иерусалимский Храм, или нет. Решили, что — нет! Дальше пойдет такое же решения насчет Иерусалима, потом вообще всего Израиля. А потом, глядишь, вот так голосованием будет решаться легитимность существования нашего народа на Земном шаре. Иногда хочется крикнуть: люди — опомнитесь! Что такого страшного мы вам сделали, за что вы нас так ненавидите?!
Но кричи, не кричи – нас никто не услышит. Нас вообще никто не слышит! А почему? А потому что нам не верят, не верят ни единому нашему слову. Не верят, когда мы занимаемся благотворительностью, что это происходит от чистого сердца; не верят нашим подвигам, даже когда они несут смерть (во время войны несколько евреев повторили подвиг Александра Матросова). Они не верят нам даже тогда, когда мы в пыли, растеряв последние остатки своего достоинства, умоляем о пощаде, о жалости, о сочувствии, как это изображено в знаменитом романе Гашека8 в эпизоде, когда один еврей продает солдатам корову. Они не верят нам, потому что убеждены, как это написано у Гашека, что такой еврей придет домой и скажет своей жене: «Солдаты дураки, а твой Натан мудрый». И каждого еврея рассматривают как человека с камнем за пазухой.
Почему это происходит, мы уже говорили выше: это происходит от того, что они не могут поверить, что у нас нет ненависти. Они не могут понять, как можно без неё жить. А мы не можем понять: зачем нам эта головная боль. Мы не можем понять, зачем мы должны на грубость отвечать грубостью, на оскорбление оскорблением, а чуть что, сразу лезь в драку, словно у нас языка нет. И человек, оскорбленный вами, может улыбаться благожелательной улыбкой, если он смотрит на вас глазами взрослого и видит перед собой очень рассерженного ребенка, который не может справиться со своими эмоциями.
А что касается мести, то её мы оставляем Богу – Он знает, когда и как это лучше сделать. А если Бога нет, то и так, мы считаем, её бессмысленным занятием. Что она, в конечном итоге, приносит? Ничего, кроме удовлетворения давно остывшей ненависти. Сомнительное удовольствие! Вот, взять, к примеру, уже вышеупомянутый роман «Граф Монте-Кристо». Там очень богатый человек берется мстить своим недругам, погубившим его молодость. Мы внимательно и с огромным интересом наблюдаем, как он изящно и продумано это делает. Всё заканчивается для героя хорошо – он отомщен. А что дальше? А ничего – ПУСТОТА! Сколько потрачено сил, времени, средств (пусть даже его это и не волнует, денег у него не мерено), и всё это ради чего? Прошлого уже не вернуть, молодость тоже. Теперь ему можно спокойно жить в свое удовольствие? Но деньги ему нужны были, чтобы совершить месть. А потом, жить ради чего? Если бы у него были какие-то идеи, то месть, наверное, была бы ему не нужна. Мы не понимаем, почему отказ от мести – этой застывшей, законсервированной злобы, — должен рассматриваться исключительно как проявление слабости и трусости? Я не спорю, что такое наше «неадекватное» поведение вполне может спровоцировать на агрессию со стороны наших ненавистников. И действительно: с чего это мы так готовы всё прощать? Здесь определенно есть какая-то уловка, какой-то злой умысел. Увы, но это действительно так: мы готовы простить и забыть всё, что мешает нашему обоюдному согласию, и в этом наша слабость. А слабость ли это? Заметьте, с этой нашей «слабостью» мы пережили всех наших врагов.
А если посмотреть на это иначе? Может это проявление высочайшей силы духа, способной усмирить разбушевавшуюся стихию чувств, готовую подчинить себе разум, превратив человека в зомби его страстей. Вы со мной согласны? Нет? Я думаю, у вас есть готовые аргументы в защиту мести? Я не сомневаюсь, ваши аргументы поддержат почти все любители «боевиков». И я готов их взвесить. Если, и вы примите к рассмотрению мои доводы, то не исключено, что между нами может возникнуть диалог. Это логично для взаимодействия людей с разными мировозрениями, разной ментальностью, с разными культурами. Но такое невозможно, если рассматривать чужую культуру через призму своей культуры. Тогда диалога не получится. Будут только домыслы, выдуманные обиды и ненависть, взращенная на пустом месте. Мы останемся каждый на своих позициях, и вы будете по-прежнему видеть в нас жалких, боязливых представителей рода человеческого (правда, этот привычный знакомый образ еврея после шестидневной войны несколько потускнел), лелеющих в душе когда-нибудь отплатить вам за все свои унижения, а мы со своей «колокольни», глядя на вас, будем по прежнему видеть, простите, ваш инфантилизм, который каждый раз, когда вам бывает трудно, побуждает в нас неукротимое желание помочь вам, даже тогда, когда вы нас об этом и не просите.
Библиография
1. Р. Киплинг, «Баллада о Востоке и Западе»
2. Книга Есфирь
3. С. Нилус, «Протоколы Сионских мудрецов, Всемирный тайный заговор».
4. «Антисемитский бред на российском канале», газета «Новости недели», 1.09.2016
5. Э. Ростан, «Сирано де Бержерак»
6. В. Соловьёв, «Жизненная драма Платона», предисловие к публикации, переведенного им с греческого «Творения Платона»
7. А. Барац, «Место мести», газета «Вести», 5.05.2016
8. Я. Гашек, «Похождения бравого солдата Швейка»
Иллюстрация: Fishki.net
